Может быть это и так, Кай. Но если это правда, то ты сделал первый шаг к тому, чтобы однажды легионы очеловеченных богов восстали вокруг тебя, беспощадные, как и ты, и в один миг потопили в крови твое божество.

Цезония. Сципион!

Калигула (жестко, с расстановкой). Помолчи, Цезония! Сципион, ты сам не знаешь, как хорошо ты сказал. Я с трудом представляю себе день, о котором ты говоришь. Но несколько раз я видел его во сне. И на всех лицах, которые подступали ко мне из глубины горькой ночи, в их чертах, искаженных ненавистью и злобой, я с восторгом узнавал единственного бога, которого я признаю в этом мире: подлого и трусливого, как человеческое сердце. (Раздраженно. ) А теперь убирайся. Ты сказал слишком много. (Меняя тон. ) Мне еще нужно выкрасить ногти на ногах: вещь совершенно неотложная.

Все выходят, кроме Геликона, который расхаживает вокруг Калигулы, наблюдая, как тот красит ногти.

Калигула. Геликон!

Геликон. Что?

Калигула. Твоя работа продвигается?

Геликон. Какая работа?

Калигула. Ну какая!. . Луна.

Геликон. Продвигается. Тут вопрос терпения. Но я хотел бы поговорить с тобой.

Калигула. Может быть, терпения у меня бы и хватило. Но у меня мало времени. Нужно действовать быстро, Геликон.

Геликон. Я уже говорил тебе, я буду стараться изо всех сил. Но прежде мне нужно сообщить тебе важные вещи.

Калигула (словно не слыша его). Знаешь, что я ее уже имел.

Геликон. Кого?

Калигула. Луну.

Геликон. Да, конечно. Но знаешь ли ты, что против тебя составляют заговор?

Калигула. И все же я ее имел. Правда, всего два или три раза. Но, как бы там ни было – я имел ее.

Геликон. Я уже давно пытаюсь поговорить с тобой.

Калигула. Это было прошлым летом. После того, как я смотрел на нее и сжимал в объятиях в колоннаде сада, она все поняла.

Геликон. Прекратим эту игру, Кай. Мой долг говорить с тобой, даже если ты не хочешь меня слушать. Тем хуже, если ты не слышишь.

Калигула (по-прежнему занятый окраской ногтей). Этот лак никуда не годится. Что касается луны, то это произошло ночью, в августе. (Геликон оборачивается с досадой и замолкает, неподвижно стоя перед Калигулой. ) Я уже лег. Она менялась. Вначале она была у горизонта, вся в крови. Потом стала подниматься все быстрей и легче. И чем выше подымалась она, тем становилась светлее. Она была подобна озеру молочной воды посреди ночи, полной дрожания звезд. И тут она предстала передо мной – пылкая, нежная и голая. Она достигла порога комнаты и медленно и уверенно приблизилась к моей кровати, затопив меня улыбкой своего сияния… Решительно, этот лак никуда не годится! Но ты видишь, Геликон: я могу сказать не хвастаясь, что владел ею.

Геликон. Неужели ты не хочешь услышать, что тебе угрожает?

Калигула (остановясь и пристально глядя на него). Я хочу только луну, Геликон. Я с самого начала знал, что меня убьет. Но я не исчерпал еще того, что вынуждает меня жить. И поэтому я хочу луну. Не смей появляться здесь до тех пор, пока не исполнишь моего поручения.

Геликон. Я исполню свой долг и скажу то, что я должен сказать. Против тебя составлен заговор. Керея во главе. Я нашел табличку, в которой ты прочтешь остальное. Я оставляю ее здесь.