— Так, с молоком и яичками потом разберёмся, — решительно перебила я. — Я уже поняла, что ты — хорошая хозяйка. А Всеславу-то что не нравилось?

Краем глаза я увидела, как по поляне к избе сама собой движется большая корзина. Я прищурилась, пригляделась получше. Корзина подпрыгнула на каком-то бугорке, сверху мелькнула мохнатая рука, удерживая корзинку за край. Рука маленькая, как у младенца. Хозяйственный Доклика услышал о продуктах, оставленных в тёплый день на улице, и сразу же куда-то поволок Аленушкино подношение. Всё правильно, молоку и яйцам холод нужен. Хорошо иметь домового в помощниках! Яга могла вообще не задумываться о домашних делах.

— Ну, баба Олеся, он к Меланье-то зачем бегает? — девчонка покраснела. — Разврат моему Всеславу подавай. Такое иногда предлагал, что и не удумаешь!

Я понимающе кивнула. Проблема вполне понятная, и для семейного психолога — обычная. Сколько дам гораздо старше Алёны рассказывали мне тоже самое, только другим языком — даже не вспомню. И хозяйки прекрасные, и красавицы, и умницы, а мужья на сторону ходят «за всякими гадостями». Проблема всех времен, и даже разных миров. Вот и в сказке она нарисовалась во всей красе.

— А ты не соглашалась? — спросила я.

— Да кто ж на бесстыдство такое согласится, окромя Меланьи? — девчонка часто заморгала.

— А мужчины, значит, к Меланье этой бегают? — продолжала я.

— Да чуть не всем селом! — возмущённо подтвердила Алёна. — И молодые, и старые. Говорят, даже платят ей за всякие пакости. Она вон дом построила в целых три комнаты! Старая, почти как ты, баба Олеся, а всё бесстыдничает!

— Не такая уж я и старая, — не удержалась я. — И хватит меня бабой называть, зови по имени.

Кот шумно фыркнул и прикрыл глаза лапой. Краем глаза я заметила, что корзина и Доклика скрылись где-то под домом. Алёна вытаращила на меня глаза.

— Да ты что, баба Олеся? Как же я могу тебя по имени звать?! Ты ж старше моей мамани будешь!

— Значит, тётя Олеся, — рявкнула я. — В бабушки я тебе точно не гожусь. Теперь по делу. Вы ведь со Всеславом муж и жена?

Девчонка закивала, преданно глядя на меня.

— Почему тогда выполнить желание мужа — бесстыдство? — вкрадчиво спросила я. — Он — глава семьи, разве не так?

— Угу, — с сомнением протянула Алёна. — Только срам же предлагает.

— Ты ведь не станешь всем рассказывать, что у вас и как по ночам происходит, — я невольно улыбнулась. — Может, тебе этот срам и самой понравится. Попробовать-то можно? Получит твой Всеслав то, чего ему не хватает, может и к Меланье ходить прекратит. И платить ей не будет, и с тобой больше времени станет проводить. В общем, руку на ягоды клади, сейчас приворот будем делать.

Кот отнял лапу от глаз и вновь с интересом уставился на меня. Алёнушка положила ладонь на блестящие синие ягоды. При слове «приворот» лицо девчонки почти прояснилось.

— Так он, паскудник, днём ко мне лез, — пожаловалась она. — Как можно-то, ба… тётя Олеся?!

— Значит, слушай, — спокойно начала я. — Я тебе сейчас буду говорить, что делать, а ты о Всеславе думай и повторяй за мной вслух. Если не послушаешь меня, приворот не подействует.