— Извиниться, — безмятежно ответила мама, почесывая кошку.

— За что? — возмутился Ян. — Я же не виноват ни в чем!

— Все равно. Извинись. А ты что, поругался с кем-то?

— Не лезь в мою личную жизнь! — разозлился Ян и отправился к себе.

Дверь он на всякий случай закрыл на задвижку.

Без особой надежды в сотый раз просмотрел архив записей.

И на одной папке неожиданно залип.

Геула проснулась от тишины. Не жужжал миксер, не шипела мультиварка, даже кофе не пахло.

— Мам, на сегодня заказов нет? — удивилась Геля.

Она вышла на кухню и испугалась. Ее мама, которую она никогда в жизни не видела без дела, сидела и смотрела в пустую чашку перед собой.

— Ма-ам! — испугалась Геля. — Что случилось?

Лиза подняла глаза.

— Я не понимаю, как так можно, — тихо сказала мама. — Надо было тебе поверить, наверное.

— Так, — приказала Геула. — Быстро. Рассказывай. Что. Случилось.

А случилась подлость. Лиза, которая всегда думала о людях хорошо, таки пошла в школу и подарила Оксане Витальевне небольшую коробку кексов. В честь примирения и вообще «со скорым окончанием учебного года». Оксана Витальевна коробку взяла и даже поулыбалась, но потом пошла и накатала жалобу в санстанцию, что коробка грязная, в кексе обнаружился волос и вообще содержимое, похоже, просроченное. Мол, разберитесь и накажите, чтоб не травили наших детей.

— Не может быть! — воскликнула Геула. — Не может она быть такой сволочью!

— Я тоже не поверила, — сказала мама, — но жалоба подписана, причем со всеми регалиями. Учитель первой категории, заместитель директора по воспитательной и идеологической работе, победитель чего-то там. Анонимку не стали бы рассматривать.

— А ты откуда узнала? — спросила Геля.

— Мне позвонила Сашка Змеевская, то есть Александра Гавриловна, она в исполкоме давно работает, эту жалобу ей на стол положили. Она сказала, что ее придержит, — похоронным голосом сообщила мама.

— Ну, так и отлично! — обрадовалась Геула, у нее отлегло от сердца. — Придержит же!

Глаза у мамы наполнились слезами.

— Сашка сказала, чтоб я пока ничего не готовила. Что нужно на время замереть и ничего не продавать. И на что мы будем жить? И вообще, Гелька, как ты не понимаешь, это же ужасно! Когда человек берет и вот так просто делает гадость! Ей же от этого никакого проку, я б еще поняла, если бы за деньги…

Лиза всхлипнула. Сердце у Геулы стукнулось о горло.

— Мам, ты можешь мне показать эту жалобу? — попросила она.

— На столе лежит, — всхлипнула мама, — но не смей делать глупостей!

— Глупостей… не буду, — процедила сквозь зубы Геля.

Перед первым уроком в учительской было многолюдно.

Геула не сомневалась ни минуты, она все решила в тот момент, как взяла в руки распечатку с маминого стола.

Войдя в учительскую, она прошла в центр и громко сказала, что ей нужно сделать важное заявление.

Учителя смотрели на нее кто с любопытством, кто с раздражением. Потом Геула вслух зачитала жалобу Оксаны Витальевны и отдельно, очень разборчиво, подпись. И сказала, что это вранье. Что у ее мамы никогда не бывает грязных коробок, а по поводу волос у нее пунктик до истерики. Что никогда они с мамой еще не сталкивались с тем, что за подарок человек расплачивается подлостью. И она считает, что это месть за то, что ее мама уговорила весь класс не сдавать деньги на подписку, а Оксана Витальевна, как завуч по воспитательной работе, получила за это по голове от каких-то там теток из Управления образования.