И что самое удивительное, мы разговаривали. Впервые мы просто мирно беседовали.

Я ела и слушала рассказы о дивном мире, откуда Альвисс родом. Про его детство и родителей. Всё же я угадала это давно и правильно, хотя и долго сомневалась и не принимала очевидное.

Эльф оказался заколдованным молодым мужчиной. Накосячил знатно, обидел и оскорбил ту цыганскую ведьму, за что и получил расплату. Правда, чем именно он провинился, так и не признался. Сказал только, что был неправ, раскаивается и сожалеет о своем поступке.

На мой вопрос, как так получилось, что именно куклой он стал, а не умер от какого-нибудь проклятия, Альвисс ответил после долгой паузы:

– Знаешь, Лиза… Есть вещи пострашнее смерти. Это тело, – ткнул он в свою игрушечную ногу, – было таким всегда. У нас так принято: для подростка незадолго до совершеннолетия делают куколку с его внешностью и с настоящими волосами, позаимствованными у оригинала. Считается, что это оберег для взрослого. Ведь детей опекают и хранят родители. Такая кукла бережно хранится до самой смерти и кладется вместе с владельцем в могилу. Только вот в моем случае эта кукла впервые стала настоящим оберегом, а не просто данью традициям. Ты права, я должен был бы умереть от проклятия в обычной ситуации. Но шувани в последний момент изменила проклятие так, чтобы я помучался подольше. Она хотела наказать, и ей это удалось.

– Оу!

– Ты не первая моя владелица. Она продавала и выкупала меня раз за разом… Я оказывался в новых руках, пылился пару десятилетий в чьем-нибудь доме, где-то в коробке или в шкафу, иногда на чердаке или в сундуке. Потом шувани находила тех, кому продала меня, и выкупала. Цыгане умеют внушить что угодно, так что ей беспрекословно либо продавали, либо отдавали меня просто так. После чего она заново сплавляла новым хозяевам…

– Жестоко, – помолчав, признала я. – Мне уже даже страшно предположить, что же такого ужасного ты натворил, что столько лет за это расплачиваешься.

– Заслужил, – невесело хмыкнул Альвисс. – Она в своем праве.

– А почему ты сказал, что оставался безмолвной игрушкой? Со мной ты проявил себя сразу, в первый же вечер заговорил.

– Ты была такой жалкой, потерянной, несчастной и одинокой… Тебе было еще хуже, чем мне. Я это почувствовал.

– Ну знаешь! – обиделась я и отпила шампанского.

– К тому же в тебе имеется довольно мощная энергия. В моем мире ты была бы магом. Здесь – простая смертная, чей дар силен и кипит внутри, но не может развиться из-за самого мира.

– А-а… Так в этом дело! – повеселела я. Всяко приятнее узнать, что ты латентный маг, чем то, что ты жалкая неудачница.

Так, незаметно, за разговорами подошло время полуночи. Шампанского у меня имелось для праздничного стола две бутылки. Всё как принято: одна, чтобы проводить старый год, вторая – встретить новый.

Первую я успела уговорить еще в течение долгого вечера, подготовки праздничного стола и за ужином. Таким образом проводила старый год. А вторую вскрывала под пятиминутное поздравление президента.

Успела! Наполнила свой бокал, долила чуток своему сотрапезнику и компаньону… И под бой курантов загадала, чтобы у меня всё было хорошо, я встретила настоящую взаимную любовь, а жизнь наладилась. Выпила до дна, получая удовольствие от пузырьков, щекочущих нос.