…Как земная кора становилась прозрачной под ее взором, открывая черную бездну, так сейчас расступилась вода. Силясь получше разглядеть происходящее, она сделала какое-то усилие, непонятное ей самой, и шагнула за грань Нави. Теперь сероватая полупрозрачная бездна простиралась вокруг нее, насколько видно глазу. Однако Младина смотрела только в одну сторону: там, где отвратительного вида существо, не то человек, не то зверь, покрытый взъерошенной темно-бурой шкурой, держал Веснояру, перекинув через плечо. Девушка, едва прикрытая обрывками зеленого «платья», висела неподвижно. Младина ясно видела, как маленький огонек духа парит над ним, постепенно отдаляясь.

«Куда?» – яростно крикнула Младина и рванулась к ним. Ни малейшего страха она не ощущала, а только гнев. Но как-то странно она двигалась: в ее распоряжении оказалось не привычное человеческое тело, а нечто другое… Она совершила длинный прыжок, пользуясь четырьмя лапами, и мощные челюсти, полные острых зубов, уже готовы были вцепиться в противника.

Паморок заметил ее. На его диком лице, заросшем спутанной бородой до самых глаз, отразился животный ужас. Бросив добычу, он метнулся прочь, но Младина еще одним прыжком догнала его, вспрыгнула на загривок, опрокинула лицом вниз, надавив мощными лапами, и вцепилась в шею. Он был не в силах причинить ей вреда, вызывал лишь гадливость. Хрустнули позвонки, она рванула, отрывая голову мертвого оборотня от тела, и, будто блоху, выхватила из него сизый огонек – дух навяка.

Паморок застыл мертвой грудой, похожей на кучу земли.

Но одолеть врага было мало – требовалось вернуть жизнь Веснояры. Тело лежало, где Паморок его уронил, и не шевелилось. А дух-огонек поднимался все выше, туда, где серая бездна постепенно переходила в прозрачную голубизну. Со всех лап Младина кинулась вдогонку. Она бежала как могла быстро, чувствуя, что не успевает – желтый огонек летел вверх еще быстрее, уносимый невидимой силой, а она становилась все тяжелее и, напрягая все силы, не могла его догнать.

«Помогите!» – приказала она, заметив, что вокруг нее парят легкие белые тени.

Оживив поля и луга, вилы возносились в небесный мир, чтобы жить там до новой весны. Обряд «изгнания русалки» затевают ради проводов уходящих, и в этот раз Веснояра сама чуть не ушла вместе с теми, кого собралась лишь проводить.

Полет огонька замедлился. Вот он замер, потом медленными, плавными скачками двинулся назад, вниз. Передавая его друг другу, белые вилы, уже утратившие человеческий облик, спустили его к Младине и передали прямо в пасть.

Осторожно держа его зубами, словно умная собака живого цыпленка, Младина метнулась обратно вниз – и теперь ей было легче, внешняя сила несла ее, будто на санях с горы. Подлетев к телу Веснояры, она осторожно вдула огонек той в ноздри. Ресницы девушки затрепетали, послышался вздох…

«Мы хотели забрать ее», – сказал кто-то рядом.

Младина обернулась: возле нее колыхались четыре серые тени, три ровные, одна искривленная – духи мертвых межевых берез.

«Это была плата за нашу жизнь».

«Эту я вам не отдам, – возразила Младина, сама удивляясь, как повелительно звучит ее голос. – Заберите вашего убийцу».