Вычитала в «COSMOPOLITAN», что женщина должна часто что-то менять в своей внешности, иначе мужчина к ней привыкает и перестает любить. Поскольку сменить платье от Версаче на платье от Кардена не получилось из-за отсутствия первоначального платья от Версаче, решила просто перекрасить волосы. Вечером, лежа в постели, спросила у Димона, как он отнесется к тому, что я перекрашусь. Он сонно ответил, что категорически запрещает это делать, иначе просто выгонит меня из дома.

Утром посоветовалась с «COSMOPOLITAN» и выяснилось, что я зря Димону сказала о покраске волос заранее. В журнале сказали, что для мужа это должно стать сюрпризом. Поэтому я его запрещение посчитала недействительным, пошла в салон «Все в порядке», и меня там перекрасили под Мальвину — в светло-голубой цвет.

Пришла домой и вдруг стало страшно — как Димка отреагирует? Поэтому не выдержала, позвонила ему на работу и поинтересовалась, как он относится к Мальвине. Димка сказал, чтобы я перестала слушать сплетни, и что с Мальвиной Быковской он последний раз общался аж за месяц до нашей с ним свадьбы, так что теперь он к ней никак не относится. Я поняла, что он не врубился, но объяснять ничего не стала, потому что Димка заявил, что у него сегодня вечером ужин с начальством, поэтому он придет домой поздно. Я обрадовалась, потому что с начальством Димка наверняка выпьет, значит домой придет веселый и меня не будет ругать.

Димка домой заявился в изрядно утомленном состоянии, долго на меня смотрел мутным взором, потом сказал:

— Марин, я что-то, видать, перебрал сегодня. Ты прости, но мне надо срочно домой, а то Катька все волосы вырвет. Вызови такси, пжалста, — и с этими словами упал в коридоре.

Утром я проснулась рано, быстренько сбегала помыть голову, чтобы смотрелось лучше, потом долго ждала димкиного пробуждения, трепеща и надеясь. Наконец, он проснулся. Я тут же предстала под его светлые очи и стала ждать реакции. Доходило до него долго. Минут пять. Наконец, он сказал:

— Я не понял! Что, завтрак еще не готов?

Я ему прямо спросила — как ему нравятся мои волосы. Он опять задумался, долго разглядывал мою голову, а потом неуверенно сказал:

— Ты что, прическу поменяла?

— Да я волосы в голубой цвет покрасила! — заорала я.

— Вижу, — сказал Димка очень задумчиво. Потом поинтересовался:

— Сколько денег взяли?

— Пятьсот рублей, — объяснила я.

— Вот тебе еще пятьсот рублей, — сказал Димка, доставая деньги из брюк, — отправляйся в ту же лавочку и перекрашивайся обратно. Если я тебя вечером увижу в таком же паскудном виде, пеняй на себя. Это вчера я был утомлен, поэтому ты живая осталась. А сегодня я буду очень даже в форме.

И с этими словами он ушел на кухню. Видали? А я так старалась!

В салоне долго ругались, что я прошу восстановить первоначальный цвет волос, но потом все-таки обработали голову какой-то гадостью, и мне пришлось полчаса сидеть и ждать, пока гадость подействует. Гадость подействовала гадостно, потому что первоначальный цвет восстановился не полностью, а с голубоватыми островками. На мои претензии в салоне сказали, чтобы я разбиралась с собственным мужем, который полный домострой, деспот и мещанин. И чтобы я брала пример с Анастасии Каменской и Скарлет О'Хара, а не с Ларисы из «Жестокого романса».