– Помогу, чем смогу, – посерьезнел друг. – Так, у меня тонна работы. Приезжай ко мне в офис, заодно тут и поболтаем.

– Ты все там же – в отделе по борьбе с наркотиками?

– Да, майора недавно получил, – радостно сообщил Дима, – давай часика через два ко мне, я закажу на тебя пропуск.

– Дим, я теперь Захарова, не перепутай.

– Повезло Владику, – со смешком проговорил он. – Давай, жду.

Я завершила вызов, отложила телефон и пошла собираться. Навела макияж, снова накрасив губы любимой алой помадой, надела строгий брючный костюм и сапоги на каблуках. Посмотрела на себя в зеркало и поняла, что даже тот огромный слой косметики, который просто обязан был скрыть мой уставший внешний вид, не справился.

Вздохнула, натянула пальто и решительно вышла из дома. Лиза убежала еще полчаса назад.

Постояла на автобусной остановке, радуясь перемене погоды. Ветра не было, радостно светило солнышко. На земле тонким слоем лежал белый снег, и в целом жизнь перестала казаться такой серой и унылой.

Дождалась нужного автобуса и спустя полчаса уже шла к знакомому зданию, где совершал трудовые подвиги мой старый институтский приятель. На губах даже заиграло некое подобие улыбки.

Пройдя через открытую калитку кованых ворот, подняла голову и приросла к месту. Мне казалось, что меня облили ледяной водой на морозе, а боль в груди стала почти невыносимой. В глазах потемнело, пока я смотрела на Капацкого у крыльца – тот заботливо держал на руках малыша месяцев пяти на вид.

Иван сюсюкал с ребенком, а стоящая рядом милая, крохотная блондинка смотрела на них и блаженно улыбалась. На ее лице застыло умиротворение, а когда Капацкий что-то сказал, девушка радостно засмеялась.

У меня же просто земля ушла из-под ног, хотя чего я ожидала? Это моя жизнь десять лет стояла на паузе, Ваня же успел обзавестись семьей. И сыном, о котором так мечтал.

Проглотив мерзкий комок в горле, поняла, что снова готова разрыдаться. Кто-то толкнул меня в спину, недовольно что-то прошипев про барышень, которые никого, кроме себя, не видят.

И я уже было подалась к выходу, чтобы уйти, но как раз в тот момент словно из ниоткуда материализовались двое рабочих, несущих большой офисный стол, который с трудом помещался в проход.

Развернувшись на высоких каблуках и постаравшись принять самый гордый вид, на негнущихся ногах я пошла к центральному входу, стараясь не смотреть в сторону Капацкого.

– У Ванечки скоро полезут зубки, – услышала я обрывок фразы блондинки.

Его сына тоже зовут Ваня… Еще один Иван Капацкий…

У самой лестницы я не удержалась. Тело само напряглось, а я развернулась, встречаясь взглядом с Ваней. И его взгляд ничего хорошего мне не предвещал. Холодный, колючий, ненавидящий…

Он сильнее прижал к себе мальчика и не двигался с места. Казалось, что он даже не моргал, а все его тело окаменело. Утром он не надел очки, и лед его взгляда замораживал внутренности.

Руки задрожали, а я, с трудом удержав равновесие, быстро отвернулась и поспешила спрятаться за спасительной дверью отделения.

– Вы к кому? – равнодушно обратился ко мне дежурный. – Девушка, вам плохо?..