Парень в гавайской рубашке тут же возник передо мной.

– У вас есть коктейль «Морской»? – спросила я.

– Э… – задумался парень. – Вроде, нет. Но мы сделаем, если вы скажете, что там должно быть. Или, может быть, коктейль так назван из-за оказываемого действия?

– Какого действия? – не поняла я.

– Неважно, – улыбнулся парень. – Из чего его делать?

– Три порции водки на одну порцию какой-то синьки, – объяснил Петя. – Шоб зашатало.

– Синька – это, вероятно, «Блю кюрасао»? – поинтересовался официант.

– А хрен его знает, – величественно ответил Петя. – Ты неси давай.

Официант убежал.

– Свет, – продолжила я разговор, – так что – тебя интересуют женщины?

– Мам, ну ты что! – возмутилась дочка. – Меня интересуют мужчины.

– Что-о-о-о-о-о? – возмутилась я. – Тебя уже интересуют мужчины?!

– Анжел, что ты раскипятилась? – миролюбиво спросил Петя. – Ты бы хотела, чтобы ее интересовали женщины?

– Я уже запуталась тут с вами, – призналась я. – Надо заказать еще один коктейль и успокоиться.

– Правильно, – сказал Петя. – Мы же гуляем. Можно сказать – прощальный вечер. Почему бы и не выпить?

– Да у тебя тут с самого первого дня прощальные вечера, – поддела я его.

– Понятное дело, – согласился Петя. – Ведь если подумать – нам отсюда все равно уезжать. Значит каждый вечер можно считать прощальным.

На сцене между тем танцовщица почти совсем разделась и осталась в одних кружевных трусиках.

– Она же замерзнет, бедняжка, – пожалела я девушку. – На улице ночью довольно прохладно.

– Не замерзнет, – бессердечно сказал Петя, которому доставили его коктейль «Морской», представляющий собой жидкость пронзительно голубого цвета. – Ее танец согревает. А вот мы без дозаправки замерзнем. Череп, – обратился он к байкеру, – ты чего пьешь?

– Коктейль, – ответил Череп, продолжая внимательно смотреть на сцену. – Я после этого ацетонового вискаря интерес к серьезному алкоголю полностью потерял.

– Ну и зря, – сказал Петя, отхлебывая сразу полстакана. – Это согревает.

В этот момент девушка в трусиках сошла со сцены и начала ходить по залу.

– Ой, – сказала я. – Чего это она в зал пошла?

– Так полагается, – объяснил Череп. – Заводит публику. Кроме того, ей в этот момент в трусики купюры будут класть. Нечто вроде чаевых.

– Как, прямо в трусики? – удивилась я. – Да там этих трусиков почти и нету.

– А кому сейчас легко? – невозмутимо ответил Череп.

Между тем девушка подошла прямо к нашему столику.

– Ой, – сказала я. – А у меня и купюры под рукой нету.

– Малыш, – скомандовал Череп, – доставай кошелек.

В этот момент девушка под музыку стала обходить наш стол, томно проводя рукой мужикам по шее. Череп, когда его коснулась рука стриптизерши, снова завыл как волк. Петя покраснел как маков цвет и уткнулся в стакан. Однако девушка, подошла прямо к нему и стала извиваться у Пети за спиной. Петя заполыхал, как знамя на первомайской демонстрации, и попытался засунуть голову в стакан.

– Петь, – зашептала я, – надо ей купюру в трусики сунуть. Так полагается.

– Не дам я никакую купюру, – прошипел Петя. – И так денег нету.

– Неудобно, – прошептала я.