— Нет.

Кара замерла и изумленно уставилась на мать, шокированная ее непривычным тоном.

— Но мы же должны с ней попрощаться!

— Конечно. Няня спустится и проводит вас. Я сейчас поднимусь сказать ей, что мы уезжаем. А вы пока собирайтесь.

Она нашла няню в детской, занятую какими-то явно надуманными делами.

— Няня, мы уезжаем.

— Да-да.

— Дети хотят с вами проститься.

Молчание.

Прошлым вечером Вирджиния прониклась жалостью к няне, почувствовала к ней своего рода уважение. Но сейчас ей хотелось одного: взять ее за плечи и трясти до тех пор, пока не отвалится ее глупая голова.

— Это просто смешно. Вы не можете так закончить наши отношения. Спуститесь вниз и попрощайтесь с детьми.

Это был первый прямой приказ, отданный ею няне. Первый, подумала она, и последний. Как и Кара минутой ранее, няня была потрясена. Мгновение она стояла неподвижно, шевеля губами, словно придумывала какую-нибудь отговорку. Вирджиния поймала ее взгляд, но глаз не отвела. Няня ждала, что Вирджиния спасует, но та смотрела ей прямо в лицо, так что няня была вынуждена признать свое поражение. Победа была безоговорочной.

— Конечно, мадам, — сказала няня и последовала за Вирджинией вниз по лестнице в прихожую, где дети повисли у нее на шее, стали обнимать и целовать так, будто она была единственным человеком на свете, которого они любили, а затем, когда демонстрация теплых чувств благополучно завершилась, выбежали за дверь и бросились по тротуару к ожидавшему их такси.

— До свидания, — попрощалась Вирджиния со свекровью. Больше сказать было нечего. Они снова расцеловались, соприкоснувшись щеками и чмокнув воздух.

— До свидания, няня.

Но няня уже возвращалась по лестнице в детскую, сморкаясь в носовой платок. Видны были только ее ноги, шагающие по ступенькам, а в следующее мгновение она ступила на лестничную площадку и скрылась из виду.

Вирджинии не стоило беспокоиться о том, как дети будут вести себя в поезде. Новизна такого путешествия, вместо того чтобы возбудить их, наоборот, заставила притихнуть. Они нечасто куда-нибудь выезжали, а на море не были вообще никогда. В Лондон, в гости к бабушке, они добирались ночным поездом, в который их загружали уже в пижамах, и спали всю дорогу.

Теперь же они смотрели в окно на пробегающие мимо пейзажи так, словно никогда раньше не видели полей, ферм, коров или маленьких городков. Через некоторое время, когда первое очарование рассеялось, Николас открыл подарок, купленный для него Вирджинией в Паддингтоне, и удовлетворенно улыбнулся, увидев небольшой красный трактор.

— В Кирктоне такой есть. У мистера Макгрегора, марки «Мэсси Фергюсон».

Он покрутил колеса и зафыркал, имитируя звук работающего мотора, а потом стал катать игрушку по колючей ткани, которой обивают сиденья вагонов Британской железнодорожной компании.

Кара даже не открыла заранее припасенный комикс. Он так и лежал у нее на коленях, а она неотрывно смотрела в окно, притиснувшись выпуклым лбом к стеклу, внимательно глядя сквозь очки, чтобы ничего не пропустить.

В половине первого они отправились на ланч, и это было еще одно приключение: пробираться по коридорам, торопливо перепрыгивать через сочленения между вагонами, пока они не разошлись в разные стороны. Вагон-ресторан показался им волшебной страной: там стояли столики с маленькими лампочками, а любезный официант как взрослым протянул им меню.