– Но самый сильный шок был в конце. Забастовка провалилась через пару недель, и большинство учителей вернулись на свои старые места. Я пошел на постоянную работу и вздохнул с облегчением. Казалось, гора упала с плеч. Но я еще раз навестил эту школу. Я хотел встретиться с человеком, которого я замещал. Я хотел извиниться за свое невежественное вмешательство и сказать, что он лучше, чем я. Это была мне наука, и я испытывал к нему огромное уважение и хотел, чтобы он знал, какую титаническую работу он делает в таких условиях. Я просматривал его книги и записи, и могу сказать, что он был очень хорошим инженером, он был на уровне, несмотря на то, что учебники и программы устарели. Но его там не было. Его классы расформировали. Администрация отказалась принять его вновь. Оказалось, что он был в руководстве FEA и одним из организаторов забастовки. Администрация отомстила ему и его соратникам, хотя все они были одними из лучших учителей в системе. Заурядных оставили, ведь те не «подстрекали» и не требовали улучшения системы образования. Я узнал, что так поступили во всем штате, а это значило, что система образования никогда уже прежней не будет. Они грубо вышвырнули наиболее преданных делу людей, наиболее небезразличных, вместо того, чтобы признать справедливость их требований.
– Почему они не увеличили зарплату? – спросил Иво. – Купили бы новые учебники и так далее. Так же сделали многие другие штаты.
– В то время у штата был большой дефицит бюджета. Если бы подняли зарплату учителям, пришлось бы поднять ее и другим низкооплачиваемым профессиям: полицейским, социальной сфере, даже временным рабочим. А это означает увеличение налогов...
– А-а...
– Или закрытие лазеек в налогообложении, – добавил Брад. – А это сильно ударило бы по специфическим интересам власть имущих.
Перед мысленным взором Иво появились хоботоиды, разоряющие планету Санга. «Вот так оно и происходит», – подумал он. Общественная апатия приводит к власти нечистоплотных индивидуумов с их специфическими интересами, а это и есть путь к гибели.
Знал ли Брад, что беседа примет такой оборот? Хотел ли он сказать этим, что придется встретить врага на последнем рубеже, космическом? Сенатор Борланд, представляющий реакционные силы...
Гротон улыбнулся:
– Извините, я не хотел заводить об этом разговор. Обычно...
– Ты мне никогда не рассказывал об этом, дорогой, – сказала Беатрикс.
– Никому не нравиться распространяться о своих ошибках. Поэтому я пытался забыть, чем на самом деле было мое «преподавание». Меня и сейчас бросает в дрожь, когда я вспоминаю эти адские две недели – они были как два месяца. Прошло много времени, прежде чем я пришел в себя. Прежде, чем я смог забыть, что значит ответственность без власти, что такое деградация нашей молодежи, что такое тщетные усилия и несправедливость руководства.
«А сам ты ничего не сделал», – подумал Иво. Как же может человечество что-то изменить, если даже те, кого шокирует творящаяся вакханалия, отступают.
– Теперь я уже кое в чем разбираюсь, – сказал Гротон. – У меня есть Беатрикс. И я держусь подальше от всякой «борьбы». Может, я просто утратил ненужный идеализм.