Я знал, что в скором времени они мне пригодятся.

Улыбаетесь с пониманием? Ну да, что скрывать: прекрасная сотрудница Следственного комитета Мира Кротова очень мне понравилась. Неожиданно сильно понравилась, несмотря на то что она совершенно не мой типаж, если можно так выразиться. Извините за цинизм, но у меня давно прошёл этап: «Всё равно кто, лишь бы женщина!» — и я придирчиво выбираю спутниц, не приглашая кого попало даже на один вечер.

Начнём с того, что мне нравятся блондинки, в этом отношении я настоящий джентльмен. В блондинках идеально сочетаются красота, женственность и ум, и этот невероятный коктейль сбивает с ног, заставляя позабыть обо всём на свете. Второе: мне нравятся хрупкие блондинки. Не тощие, угловатые и костлявые, а хрупкие, нежные, но соразмерные, изящные, словно созданные Богом по специальному заказу. Поэтому Мира с её спортивной фигурой, не крупной, но отнюдь не хрупкой, и густыми каштановыми волосами была совсем «не моей». Но понравилась безумно, и я намеревался спокойно, не форсируя, но и не тормозя, выяснить, как симпатичный следователь относится к приятной во всех отношениях интрижке с симпатичным частным детективом.

И надеялся, что бокалы не останутся без дела.

На наше первое свидание Мира заявилась в модно потёртых джинсах, чёрных босоножках на высоком каблуке и чёрной же рубашке с короткими рукавами. Добавьте чёрные очки, тёмные волосы, загорелую кожу, лишнюю расстёгнутую пуговку рубашки, и вы поймёте, почему я почти обрадовался смерти Тины — как бы я познакомился со столь прекрасным блюстителем порядка без этого печального обстоятельства?

Больше всего на свете мне хотелось схватить Миру в охапку и увезти на какой-нибудь комфортный остров дня этак на сорок два, но я сдерживался. И на месте преступления — хотите верьте, хотите нет — вёл себя предельно собранно и профессионально, поскольку твёрдо знаю, до какого предела можно смешивать рабочее и личное.

— Ты видела тело?

— Да, — скупо ответила она, ухитрившись произнести одно-единственное короткое слово так, что я без труда услышал главное послание: «Не надо развивать тему».

Увы, исполнить эту просьбу я не мог.

— И как?

— Жестоко.

— Даже по твоим меркам?

— У меня нет мерок.

— Есть, потому что ты видишь трупы гораздо чаще меня.

— Хорошо, — сдалась недовольная Мира. — Даже по моим меркам убийство Тины было жестоким. Очень жестоким.

Фотографии из дела этот вывод подтверждали, а разговор я затеял только для того, чтобы посмотреть на реакцию моего напарника. Или напарницы? Как правильно? В общем, я хотел посмотреть на неё.

Я уже говорил, что твёрдо знаю предел, за которым не следует смешивать рабочее и личное?

— Мы ищем убийцу, но неофициально определено, что преступление совершил маньяк, — неожиданно добавила Мира. — Это главная версия.

Которая отсутствовала в материалах дела.

— Тебе доводилось искать маньяков?

— Да.

— И?

— С одной стороны, очень похоже, с другой — что-то не так. Но одинаковых маньяков не бывает, у каждого голова по-своему сломана.

Тину убили на чердаке муниципального многоквартирного дома. Не дорогого, но и не трущобы, обычного дома, выстроенного ещё в имперские времена в самом начале Дмитровского шоссе. Не окраина, но для жены директора Мальцева район неподходящий. Что она здесь забыла?