— Ну, так-то да. Но я ж Носхератор, мне типа признаваться нельзя.

— Ленке же сказал.

— Так бабе своей чё бы и не сказать?

— В смысле?

— Ну, — Штык поднял рюмку, слегка покраснев, — как? В будущем, типа, но ты, если чё — Шкет, я сразу говорю, Ленка моя. Ебало вырву если чё, сечёшь?

— Я женат, мне как-то пофиг.

— Чёт я не заметил, когда ты там с шалавами кувыркался.

— С шалавами не считается. Это для душу. Ну, будем.

— Давай. — Выпили, покурили. — Чёт всё равно страшно пиздец.

— Тебе ж признаваться типа нельзя?

— Братанам если, то можно. Давай ещё по одной.

— Штык, мы щас наебашимся до синих соплей, и тогда нам точно пиздец.

— Нихуя! — Штык отмахнулся, выронив сигарету. — Ну, блять, короче, — сказал он, прикуривая новую сигарету, — бухие мы стопудово справимся. А трезвые — хуй знает братуха. Да и бухим как-то проще подыхать. Давай, наливай.

— Я хуею — под киром дохнуть проще. Ну, спасибо братуха — успокоил блять…

— Отпустите, нас…

Вампиры повернули головы. В узком проходе, сидят на полу четыре человека, в наручниках, лица бледные, пот с них течёт рекой, трое без сознания. Говорит самый молодой, с красными глазами, по щекам текут слёзы — тоже красные.

Ну, а что? Лена же сказала — мясо, в него крови загнать. А в человеке разве мяса нету? Есть и довольно много. Так что, так оно даже и получше будет…

— Братан. — Шкет повернулся к Штыку. — Как-то стрёмно. Щегол-то стажёр. Только с армейки.

— Раз скурвился, курвой и останется. — Возразил Штык. Выпил, закусил дымом. — Нет, так-то да, ты прав. Ещё не замарался щегол. Но блять, ты много знаешь тех, кто таким и остался? Это ж наши опера братан, Ленские. Вот этот, — он показал пальцем на мужика с проседью в волосах, — в курсе кто? Чё ты плечами пожимаешь, не в курсе? Зелёного помнишь?

— Это который хромает ещё?

— Хромой хромает, а Зелёной, этот тот хрен, что на вегетарианстве ёбнулся. Ну, ты должен знать. Он как-то залез к соседу, собаку зарезал и у себя там, на шашлык её зажарил.

— Хрен знает, не помню такого.

— Да похер. Нормальный пацан был. С гусями чутка, но кто щас нормальный? Все ж в натуре ебанутые. Вот это чмо его закрыло. Зелёный в несознанку сразу. — Штык ухмыльнулся. — Хули? Я эту хату выставил — ломало меня пиздец, вот и выставил, короче, Зелёного прессовать начали. С сердечной недостаточность домой уехал.

— Как это?

— В гробу, как ещё?

— Хм. — Шкет тоже выпил, закурил. — А эти?

— А хуй знает. — Пожал плечами Штык. — Тоже опера.

— В смысле, просто опера и всё?

— А чё ещё надо? — Удивился царственный Носферус последнего клана вампиров, щёлкая семечки. — Опера они. Всё, как бы понятно — можно их в расход.

— Как-то это, я даже не знаю.

— Ну, раз не знаешь, молчи и подчиняйся. Я кто ваще? Носратор. Вот. Так что хайло закрыл и…

— Ща вот оторву ту бандуру, — Шкет показал на железку, приваренную к стене, — и ебасос тебе расхуячу, будешь блять кашку с пипетки хавать.

— Осади. Я ж так, типа приколом.

— Ну да, ну да, ещё по одной и пошли.

— Базару нет. Пора уже.

— В натуре, а то эти окочурятся уже вот-вот. — Шкет кивком показал на оперативных сотрудников Ленского УВД. — Гы, твоя кровь братан, им не по вкусу.