— Два дня как корова языком блин. — Буркнул Колян, мрачно оглядывая комнату — что за квартира, где они вообще и почему тут повсюду валяются бутылки, презервативы, шприцы и грязные простыни, он вспомнить не мог. Как более-менее очнулся, так применил вампирский очистительный рефлекс, и все последствия загула сошли на нет. Штык, напротив, всё утро стонал, просил пива и посылал куда подальше, когда ему предлагали избавиться от похмелья усилием воли. В конце концов, он сказал «это извращение какое-то!» и завалился спать. Вот уже вечереет, а он пиво хлещет полуголый, вольготно развалившись на кровати.

— Ну, раз не помним нихуя, значит, заебись погудели.

— У нас война вампиров идёт вообще-то.

— Да похуй братан. — Махнул рукой Штык. — Не сорок первый, прорвёмся.

Колян буркнул что-то матерное и подошёл к окну. Картина там не изменилась — внизу улица, широкая такая, по ней машины ездят. Что за улица? Штык к окну не подходит, говорит, высоты боится, а он тут новичок, Ленск для него пока что чужой город.

— Братан, кинь пивка, а?

Колян снова матюгнуля и пошёл на кухню. Открыл холодильник. Потом закрыл. Глянул — стол стоит. Окно вон. А зачем из-под стола голые женские ноги торчат?

— Эй. — Он подошёл и толкнул полную ляжку носком стопы. — Эй, просыпайся.

— Ууу… — Отозвались из-под стола. Спустя мгновение, оттуда выползла владелица ног. Голая вся, грудастая, волосы дыбом, глаза вразлёт, шея прокушена.

— Ты кто? — Спросил Колян, открыв холодильник и достав оттуда две бутылки пива. Одну отдал девушке.

— Ви, вс, бля, Вика я. — Девушка схватила бутылку и осушила залпом. — Охо-хой, есть курить?

Колян передал ей сигарету.

— Спасиба. — Сказала девушка, громко икнула и вырубилась.

— Н-да…

— Тук-тук! — Сказала дверь. Колян замер с бутылкой в руке. — Тук-тук-тук!!!

Колян подобрался весь, бутылку перехватил за горлышко и крадучись двинулся к дверям.

— Я знаю, что вы там, два уёбка! Открывайте, а то дверь нахуй вынесу! — Заорал знакомый голос, теперь уже стучась при помощи ботинок. Дверь затрещала, но выдержала.

Колян открыл дверь.

— Здорово. — Шкет скользнул внутрь, а Колян отпрянул, закашлявшись. — Вот только блять скажи что-нибудь — въебу так, что зубы с пола собирать будешь.

— Да я и не хотел…

— Где мудила этот? — Шкет шумно вдохнул и повернулся к комнате. — Не говори, уже чую.

Шкет ринулся в комнату, Колян за ним.

— Лёха, какого хуя? — Воскликнул Шкет, встав перед кроватью.

— Чё? — Штык развёл руками. — Ты ж съебался. А у нас это, моральная травма. Вот мы с Коляном побазарили, подумали, ну и решили расслабон замутить…

— Наших в капусту рубят, а ты расслабон? Я с вас хуею в натуре. — Шкет плюхнулся в кресло, попутно прихватизировав бутылку пива из рук Коляна.

— Чё ты кипишуешь братан? — Штык поморщился, прищурился и ухнул. Потом сел, свесив ноги на пол. — Во пиздец, отпустило, н-да, Колян, мы чё, в натуре два дня гудели?

— Да.

— А хули ты молчал?

— Я тебе сразу сказал, ещё в первый вечер — пора завязывать!

— Ну? А я чё?

— Пообещал ебало набить.

— Ага… — Штык почесал затылок. Пожал плечами. — Ну, чё, типа, сорян в натуре, да я это, просто устал. Сами понимаете, я ж не это, я того — Носхерус, вся хуйня. — Штык прижал руку к сердцу и почти простонал. — Это так давит на мою душу, так это тяжко, так это…