Сегодня надо признать, что директива своей цели достигла.

Советская разведка, конечно же, получала от своей агентуры информацию и о дате начала войны, но разброс этих дат был велик: от 15 мая до 20 июля. И это, как ни странно, было нормально, потому что на решение Гитлера о назначении этой даты влияло много факторов: и развитие событий на Балканах, и результат миссии Гесса, и даже позднее половодье на некоторых реках, превратившее берега в болота.

После 10 июня, когда было принято окончательное решение напасть именно 22 июня, наша разведка 47 раз правильно называла эту дату.

Кстати, «либералы» любят приводить в пример Зорге, якобы точно указавшего дату начала войны. Но они делают вид, будто не знают, что и он называл несколько дат. Это говорит не столько о низком качестве наших разведчиков, сколько о высоком профессионализме немецких военных, умело скрывавших цели и сроки военных приготовлений.

А ведь помимо этого происходил умышленный вброс дезинформации Англией. Если Германия все делала, чтобы усыпить бдительность СССР, то Англия старалась как можно скорее стравить двух титанов и тем самым отвести от себя удар Гитлера. Английские дипломаты, разведчики и СМИ распространяли информацию, которая усиливала подозрительность у будущих врагов.

Для германских «ушей» были приготовлены небылицы об активной подготовке советских войск к нападению на Германию и о том, что в случае нападения Германии на Англию СССР обязательно вступит в войну на стороне последней. Нас же по дипломатическим каналам периодически снабжали слегка преувеличенной информацией о концентрации немецких войск в соседних с СССР государствах. Это был редкий случай, когда англичане искренне хотели нам помочь, понимая, что если Германия быстро и с малыми потерями разобьет СССР, то сразу же примется за Великобританию. Поэтому Англия была заинтересована, чтобы СССР и Германия воевали как можно дольше, максимально ослабляя друг друга в борьбе.

Наша разведка, а следовательно, и руководство СССР знали о неблаговидной деятельности англичан, и вследствие этого настороженно относились ко всей поступающей развединформации.

Надо понимать, что сведения, поступающие от агента, длительное время работающего нелегально, действительно требуют перепроверки по разным причинам – его могли перевербовать, могли раскрыть и заставить работать под контролем, ему могли подсунуть ложную информацию или он мог сам ошибиться, делая выводы из добытых сведений. Такая информация сначала попадает в разряд «сомнительная», и только после подтверждения из других источников ее можно считать достоверной.

Но есть сведения, которым нельзя не верить, во-первых, потому что они получены от источника, не вызывающего сомнений, а во-вторых, эта информация представляет собой набор фактов, которые очевидны и легко проверяются. Ее, как правило, получают не от агентов, работающих под прикрытием, а от тех, кому по долгу службы положено собирать информацию и передавать ее по подчиненности. Пограничники, дипломаты, железнодорожники и моряки, посещавшие Германию и страны, заключившие с ней союз, – все они видели то, что, собранное вместе, позволяло делать определенные выводы.