Увидь, что производственные помехи — это нечто психологическое и глубоко коренящееся в твоей личности, и все, что будут делать другие, чтобы убрать их, будет восприниматься как помощь. Ты научишься быть благодарным и научишься учиться.

Если же ты предпочитаешь затаиваться или обижаться — насторожись, — значит, ты врешь себе, ты не хочешь достигать тех целей, которые заявил. Ты предал себя. Вместо тебя живут чьи-то чужие цели.

Обида невозможна, когда ты достигаешь своих целей. Не на кого обижаться. Если они совпадают с целями предприятия, где ты работаешь, или войска, в котором служишь, ты не обижаешься, когда тебе помогают убрать помехи, ты благодарен. Просто потому, что из-за помех враги убьют тебя. Но на войне это понятно. Как рассмотреть это в обычной жизни, где мы приучены скрывать и прятать свои слабости вместо того, чтобы убирать их?!

Обида невозможна, и если твои цели тайные, скрытые, а на предприятии ты что-то вроде разведчика в стане врагов. На врагов не обижаются!

Мы обижаемся только на друзей и близких. К тому же обида — это лишь воплощение или внутреннее ощущение несправедливости, которую в отношении нас совершают. Несправедливость ощущается самой настоящей душевной болью. Но что такое боль?

У меня нет возможности рассказывать здесь об этом подробнее. На семинарах я время от времени показываю на примерах, что боль — понятие воображаемое. Это всего лишь знание о том, что тело разрушается, которое вызывает потребность избежать разрушения. Когда мы не знаем о разрушении, мы не чувствуем боли. Бессознательное тело, тело с перерезанными нервными путями боли не чувствует.

Но что за боль мы испытываем от несправедливости? Знание о разрушении какого тела? Ответ уже звучал: душевная боль — это знание о разрушении души.

И опять же у меня нет здесь возможности подробно делать исследование понятия «душа», хотя я много уделял этому внимания в других местах. Но нам достаточно того, что есть. Ощущение несправедливости дает душевную боль. Несправедливость — несоблюдение «ведливости прав», знания о правах и правилах поведения ведет к душевной боли. Значит то, что мы понимаем здесь под «душой», как-то соответствует нашему знанию о наших правах и правилах поведения.

Это значит, что мы в состоянии менять свою душу, как некое тело, строить ее. Выглядит странно. Но физическое тело, тель, как говорили мазыки, мы менять можем, хотя и ограниченно. Культуризм, бодибилдинг это показывает. Почему же нельзя менять и перестраивать и тело души?

Но оставим пока исследование и вернемся к понятию «обида». Итак, обида — это ощущение несправедливости. А это значит, обида — это чувство боли, сообщающее о том, что разрушается часть тела твоей души. Причем та часть, которая построена тобой на знании о своих правах и о правилах поведения. А это значит — на договорах с людьми!

На договорах, которые бывают двух видов — такие, о которых люди знают, или такие, о которых не знают; те, о которых мы знаем, — это договоры, о которых мы договаривались. Договоры же, которые мы не знаем, — это договоры культуры. Это среда, в которой мы живем.