– Вовсе нет. А я вот не смог бы работать по вашему ведомству в военном департаменте. Эти карты, схемы, диаграммы, переговоры с поставщиками свели бы меня с ума... Ну как вам наш парень?

– А вы предлагаете выбор?

– Да. И у каждого из кандидатов есть к чему придраться. Те из них, кто владеет свободно соответствующими языками и разбирается в авиации, не имеют опыта по части устранения неугодных элементов. Не говоря уже о том, что у них... ну, скажем так, предубеждение на этот счет. При подборе кандидатур я исходил из того, что умение убрать кого надо столь же важно, как и другие качества.

– Вы правильно поняли... Скажите, вы знакомы с тем кандидатом лично?

– Да. И очень хорошо. Я сам его вербовал, следил за его подготовкой, видел его в деле. Он профессионал.

– Мне такой и нужен.

– Возможно, он и в самом деле устроит вас. Но прежде, чем точно сказать это, я хотел бы задать вам один вопрос. Я просто обязан спросить вас кое о чем. О том, о чем спрашивал не раз и самого себя.

– Надеюсь, мне удастся ответить на ваш вопрос.

– В нем нет ничего такого. Ничего необычного.

– Слушаю вас.

Пейс перегнулся через стол и, глядя на Свенсона, скрестил на груди руки. То был армейский условный знак: «Я твой подчиненный, но в данный момент мы говорим как равный с равным».

– Я уже упоминал о том, что он представляет для нас исключительно большую ценность именно в том месте, где находится в данный момент. Но сказать так значит ничего не сказать. Он просто бесценен, необходим нам. Отзывая его оттуда, мы ставим под угрозу срыва чрезвычайно важную и сложную операцию. Конечно, в случае чего мы попытаемся обойтись и без него, но это будет связано с огромным риском. И поэтому я хотел бы знать, стоит ли то дело, ради которого вы забираете его у нас, такой жертвы?

– Отвечу так, полковник, – мягко и вместе с тем решительно произнес Свенсон, – дело это не знает себе равных по значимости. И если с чем-то и можно сравнить его по грандиозности, то разве что с одним лишь Манхэттенским проектом. Думаю, вы слышали о таком.

– Да, конечно. – Пейс вышел из-за стола. – И что же, военный департамент тоже станет придерживаться той же оценки чрезвычайной значимости предполагаемой операции, что и ваше ведомство?

– Не сомневаюсь в этом.

– Раз так, он ваш, генерал. – Пейс передал Свенсону досье. – Это лучший из лучших наших агентов. Наш резидент в Лиссабоне... Сполдинг. Капитан Дэвид Сполдинг.

26 декабря 1943 года

Ривадавия, Испания

Дэвид мчался на мотоцикле по грунтовой дороге вдоль реки Минхо строго на юг. Это был ближайший путь к границе, которая пролегала сразу за Ривадавией. Переправившись через границу, он должен будет свернуть на запад, к аэродрому под Валенсией. Перелет до Лиссабона, если позволит погода и на аэродроме окажется самолет, займет еще два часа. В Валенсии ждали Сполдинга не ранее чем через два дня, и не исключено, что все имевшиеся там самолеты будут уже задействованы ко времени его прибытия туда.

Он все более терялся в догадках по мере того, как его мотоцикл приближался к границе. Все это так необычно и так непонятно. В Лиссабоне не было никого, кто мог бы отдавать ему распоряжения, подобные тому, которое получил он из Ортегала!