К тому же у отца было какое-то дело к старосте одной из деревень, так что обратно мы ехали не по главной дороге, а сделали небольшой крюк, и карета, в сопровождении десятка гвардейцев личной стражи маркиза, катилась сейчас между колосящихся пшеничных полей.

Во всяком случае, я думал, что это «пшеница», хотя уверенности у меня в этом не было, потому как местный хлеб сильно отличался по вкусу от привычного мне земного.

— Это что такое? — спросил я сидящую напротив мать, указывая в окно.

— А? — она вздрогнула, видимо я оторвал её от раздумий, и посмотрела на меня. — Ты разве на нас не обиделся?

Ну да, после проведённой надо мной экзекуции, они с отцом выходили из храма как в воду опущенные. Всё-таки это был первый раз, когда они отшлёпали меня, пусть даже и не прилюдно.

— Нет, — твёрдо сказал я. — Был виноват — осознал. Так что проехали. Так, что это?

— Это поле, засеянное «де-грано» сын! — встрепенувшись ответил сидевший рядом отец. — Из него делают муку, из которой потом пекут хлеб и…

— Да нет, бать, я не про это… — тряхнул я головой, перебивая маркиза. — Я вон про те штуковины.

— О Богиня… сколько раз я просил тебя не называть меня этим странным словом, — удручённо покачал головой д’Вергри старший. — Почему ты как нормальные дети не называешь меня «попо’нъ»…

— Потому что «Батя» звучит гордо! — отрезал я. — Так вы скажете мне, что это за хреновины работают в поле?

— Это? — отец удивлённо посмотрел на меня, а затем в окно и немного растерянно произнёс. — Сельскохозяйственные големы-механоиды. Маломощные приспособления-констракты, которыми способны управлять даже не владеющие магией люди…

— Твой Попо’нъ был так добр к своим крестьянам, что для того чтобы облегчить им жизнь, приобрёл целую партию этих машиноидов у гильдии конструкторов, — вставила мама. — Эти штуковины не только работают в поле, но в случае чего, вполне могут защитить людей от слабых монстров или бандитов.

— Дорогая, давай будем честны, это всё-таки была твоя идея, — ласково возразил ей маркиз. — И она полностью оправдала себя, тем более, что доходы с земли, после перехода с ручной обработки на механизированную, резко выросли!

— Ну да, ну да… — уже не слушая нежные воркования родителей, пробормотал я, рассматривая неуклюжих уродцев, поблескивающих на солнце медными боками и извергающих из себя облачка пара. — Промышленная революция рулит… Интересно, а у них есть танки?

По возвращению в особняк, той же ночью, мне в очередной раз приснился сон, в котором я опять увидел ту самую очень красивую девушку из бара, после ночи с которой, внезапно заново родился в этом мире.

В этот раз, она не просто сидела на бегу чудесного озера или прогуливалась в парке, как то, случалось обычно, а была занята важным делом… Воспитывала прикладными методами какую-то ревущую русоволосую малявку.

Расположившис на парящем в небесах облачке, девушка, переложив девчонку поперёк колен и задрав ей коротенькую тунику, смачно охаживала её ладонью по уже раскрасневшейся попке, с каждым ударом приговаривая: «Что нужно сказать папе? Что нужно сказать папе?»