– Это как тебе угодно.

– Я у Норки переночую. В счет долга. За проигранное пари. Кстати, спасибо.

– Некстати, пожалуйста. Запиши на всякий случай мой домашний телефон. Если почувствуешь опасность, звони в любое время суток.

– Мама тебя не заругает? А если я ей скажу, какие у нас отношения?

– А есть отношения?

– Ну, знаешь! Мог бы сказать спасибо! Хотя бы за ужин!

– Спасибо.

– Эй! Официант! Счет!

Вновь сверкнули алые ногти. Лана небрежным жестом сунула подскочившему молодому человеку крупную купюру и поднялась, одергивая платье. Леонидов вскочил, как галантный кавалер. Под внимательными взглядами сидящих в зале мужчин красавица поплыла к выходу.

– Только ночевать домой не приходи! – на всякий случай крикнул ей вслед Леонидов.

Лана уехала. На свидание. А его, объевшегося и выпившего «мартини», неудержимо клонило в сон. Издержки производства. Зато ценная информация получена!

Было уже темно, Алексей стряхнул оцепенение. В метро он дремал и думал во сне. Где-то ехала в ночи женщина в красном, ослепительная Лана. Ехала лихо, рискуя разбиться насмерть на своих «Жигулях». И зачем он ее отпустил? Вагон плавно покачивался. Все, что будет дальше, будет завтра. И только завтра.

Добравшись до дома, Леонидов понял, с ним хотят общаться. Вопреки его собственному желанию: он хотел только одного – спать. И только спать.

– От тебя пахнет духами, – презрительно сказала мама. – Ты пошел по рукам.

– Да. У меня сегодня было три женщины. Блондинка, брюнетка и рыжая. От меня пахнет разными духами?

– Сейчас я разогрею щи.

– Спасибо. Одна из женщин меня накормила. Я ел… Ты не поверишь! Ел лазанью в пиццерии! Кстати, ее зовут Лана. Она может позвонить.

– Это и есть твоя любовь? Из лифта?

– Мама! В лифте нет любви.

– У такого, как ты, все может быть. Безответственный, безалаберный, без…

– Без жены и детей.

– Вот именно! Тебе уже за тридцать!

– Ну да, в моем возрасте Христа уже распяли.

– Типун тебе на язык, Лешка! – замахнулась полотенцем мама.

– Если позвонит Лана, буди меня в любое время суток.

– Так серьезно?

– Серьезнее не бывает, – сказал он.

Она была хорошей мамой. Если и пилила, то в меру. Если обещала разбудить, то…

Это случилось в двенадцать часов ночи. В полночь, когда карета превращается в тыкву, кучер в крысу, а Золушка… Золушка в красном платье едет с бала. И пусть себе едет. Ну почему она такая ответственная, мама? Почему? Ведь так хочется спать!

– Проснись! Лешка, проснись!

– Что? Где? Что случилось? – Он с трудом открыл глаза.

– Тебе звонят.

– Да сплю я! – Алексей закрылся подушкой.

– Звонит абсолютно пьяная женщина. Третий раз уже звонит. Кому ты дал наш телефон, оболтус? Я хотела уже в милицию сообщить, потом вспомнила, что милиция дома спит. У этой особы язык заплетается. Сказала, что ее зовут Ланой.

– Ланой?! – Он разом проснулся и побежал к телефону. – Алло! Лана?!

– Леонидов, ты… Понял, кто? У меня жетоны закончились давно! Хорошо, какой-то мужик сотовый дал. Ты спишь, что ли, животное? – Она пьяно рассмеялась. Смех в багровых тонах, потому что у него перед глазами круги поплыли.

– Какие еще жетоны? Ты где?