Это, конечно, крайнее положение. Как известно, оно оказалось нереализуемым даже на короткий срок. Только люди слабого характера покорились столь далеко идущему вторжению в сферу их сексуальной свободы, более же сильные натуры – лишь на некоторых компенсирующих условиях, о которых речь будет впереди. Культурное общество сочло себя вынужденным молча допускать отдельные нарушения, которые, согласно установленным правилам, должны были бы им преследоваться. Но, с другой стороны, не следует вводить себя в заблуждение и считать, что такая позиция культуры вообще безобидна, так как она не достигает реализации всех своих намерений. Сексуальная жизнь культурных людей все же сильно искалечена и производит впечатление столь же деградирующей функции, как наша челюсть или волосы на голове. Можно, вероятно, с правом утверждать, что сексуальная жизнь как источник ощущения счастья, т. е. как средство достижения нашей жизненной цели, чувствительно ослаблена[16]. Иногда может создаться впечатление, что дело заключается не только в давлении культуры, что, быть может, и в самой природе этой функции есть нечто, отказывающее нам в возможности полного удовлетворения и толкающее нас на иные пути. Такой взгляд, возможно, и ошибочен, решить этот вопрос трудно[17].

Для этой последней половая противоположность сводится к активности и пассивности, причем мы почти без колебаний приписываем активность мужскому началу, а пассивность – женскому, что, однако, никоим образом не находит себе подтверждения в животном мире.

Учение о бисексуальности еще очень смутно, и то, что еще не найдено его сочетания с учением о первичных позывах, следует рассматривать как большую помеху для психоанализа. Как бы там ни было, если мы практически будем считаться с фактом, что каждый в своей сексуальной жизни стремится к удовлетворению как мужских, так и женских желаний, мы должны быть готовы считаться с возможностью, что эти желания не могут быть удовлетворены тем же объектом и что они друг другу мешают, если их не удается разделить и направить каждый из импульсов по особенному, только ему свойственному руслу. Другая трудность заключается в том, что эротическое отношение, помимо свойственного ему садистского компонента, зачастую сопровождается и некоторой порцией прямой агрессивной наклонности. Предмет любви не всегда может проявить по отношению к этим усложнениям столько понимания и терпимости, как та крестьянка, которая жаловалась, что муж ее больше не любит, так как он ее уже неделю не порол. Глубин проблемы касается, однако, предположение, где отмечается, что с момента выпрямления человека и обесценения обонятельного чувства не только анальной эротике, но и всей сексуальности стало угрожать органическое вытеснение, так что с тех пор сексуальная функция стала сопровождаться не поддающимся дальнейшему обоснованию сопротивлением, которое мешает полному удовлетворению и отвращает ее от сексуальной цели в сторону сублимаций и других смещений либидо. Я знаю, что Блейер («Der Sexualwiderstand». – «Jahrbuch fьr psycho-analytische und psychopathologische Forschungen». Bd. V, 1913) уже указал однажды на наличие такого первоначального отталкивания от сексуальной жизни. Из факта, что «inter urinas et faeces nascimur» (расположение генитальных органов между органами мочеиспускания и дефекации), возникает соответствующее отталкивание у всех невротиков, да и не только у невротиков. Половые органы, также вызывающие сильные обонятельные ощущения, для многих невыносимые, портят им сексуальные отношения. Органическое сопротивление новой, возникшей со времени выпрямления человека жизненной формы прежнему анималистическому существованию выявляется в качестве глубочайшего корня, усиливающегося по мере развития культуры сексуального вытеснения; этот результат научного исследования совпадает, как ни странно, с часто высказываемыми банальными предрассудками. Но все это в настоящее время лишь недостоверные и наукой еще не подтвержденные возможности. Не следует также забывать, что, несмотря на неоспоримое обесценение обонятельного раздражения, даже в Европе имеются еще народы, которые придают сильным и для нас столь противным запахам половых органов большое значение в качестве сексуального раздражителя и вовсе не собираются от него отказываться (см. данные исследования фольклора, полученные И. Блохом в «анкете» «О чувстве обоняния в сексуальной жизни», в различных номерах ежегодника «Anthroprophyteia» Ф. Краусса).