АРТЕМЬЕВ ЭДУАРД
(2012)
Вопрос:Всегда ли Вы знаете, что будете работать с Эдуардом Артемьевым над новой картиной? Бывали ли моменты сомнений?
Нет. У меня никогда сомнений не было.
У меня был только один случай в моей жизни, когда я работал не с Эдуардом Артемьевым. Это был, правда, тоже неплохой композитор – Франсис Лей; это было на картине «Очи черные». Леша написал замечательную музыку. (Кстати, для справки, Эдуард Николаевич Артемьев – в крещении Алексей, поэтому очень многие путаются и не могут понять, тот ли это Артемьев? Так что Леша Артемьев и Эдуард Артемьев – это один и тот же человек.) Мне не дали с Лешей работать, как я уже сказал, он написал замечательную тему, но итальянские и французские продюсеры решили, что для бренда, для саундтрека, для зрителя все-таки более известно имя Франсиса Лея. У него уже было тогда несколько платиновых пластинок. Поэтому он и писал музыку для этого моего фильма.
У меня никогда не было сомнений – работать мне с Эдуардом Артемьевым или нет. Он может все. Я считаю, что он гениальный композитор, потрясающий абсолютно человек. Невероятной доброты, трогательности, отзывчивости, совестливости. Вот если может быть святой в искусстве, то это – Леша Артемьев. Он бывает капризен, он бывает неудобен, он бывает жестко на чем-то настаивающий, но я никогда не видел, если он молчит, чтобы в нем не звучала музыка. Это удивительная вещь: где бы ни были, вдруг он что-то: м-м-м-м… «Леша, ты чего?» Он молчит. Выпиваем, разговариваем, он опять: м-м-м-м-м… «Леша?» – «А, ничего». И все! Музыка в нем звучит все время. Он – человек-музыка. Поэтому я думаю, что мне лично никто другой не нужен. Хотя я уважаю многих замечательных кино-композиторов, которые у нас есть и музыка которых мне очень нравится.
С Артемьевым можно говорить на птичьем языке, так же как с моими монтажерами, когда ты можешь сказать им: знаешь, здесь надо сделать чуть потеплее. Точно так же и в музыке. Артемьеву можно сказать: слушай, надо чуть похолоднее, понимаешь, если мы здесь такой накал дадим, то к концу мы уже не поднимем зрителя до финала в этой эмоции. И скажем, я редко видел композитора, который так жесток к своей музыке…
Для Артемьева музыка – все, что звучит. Это гениальное его свойство. У нас были ситуации, когда мы замечательный музыкальный кусок заменяли просто тем, как о блюдечко бьется чашечка в руках у Лены Соловей. Это было сильнее, чем любая музыка. Но понимать это, ощущать это – для этого нужно быть Артемьевым.
И Артемьев абсолютно прав: все, что звучит – музыка. Все – шаги, писк птицы, телефонный звонок и так далее, и так далее…(XV, 70)
АСТАФЬЕВ ВИКТОР ПЕТРОВИЧ (2005)
Он вправе был многое сказать, на что не имели права другие…
Астафьев был человек очень эмоциональный, взрывной, очень категоричный. Я не думаю, что он сидел и выдумывал – как бы ему поправильней выразиться, как бы сформулировать…
Говорил, что думал.
Он быстро остывал, он был человек раскаивающийся… Вообще замечательный был человек. Настоящий русский большой писатель. (II, 49)
АСТРОЛОГИЯ (2009)