— Нечему удивляться, — безэмоционально поясняет Пун. — Ландшафт и район ему, считайте, родные. В отличие от них. В горах, конкретно в тех, выучка решает больше, чем количество. Плюс физиология: он тут у вас, благодаря Лю, так раскачался, что его вместо лошади можно в забег пускать… В хорошем смысле, — поправляется Пун, под смешки окружающих.

— С моей стороны: он однозначно жив. — С лёгкой улыбкой бросает мэтр Хлопани. — прошло достаточно времени, заявляю однозначно: если бы он погиб, лично я бы это почувствовал.

— Почему так уверен? — вскидывается Декан.

— Связка «учитель — ученик». — Загадочно кивает Хлопани. — Активировалась. Не в деталях, но если б его не стало в этом мире, я б почувствовал.

— Хм… Где же его искать, — задумчиво продолжает Декан под общее молчание. — Господа, цель данной встречи не меняется: продолжаем прикладывать все усилия, в том числе личные возможности, для содействия известному человеку. Но лично мне абсолютно не ясно, где он прячется. Либо — чего он ждёт и к чему он сейчас стремится.

— «Барсы» проверили район ответственности, это однозначно. — Выныривает из размышлений уоррент. — Они иначе не работают. И если вернулись на базу, значит, полностью исчерпали как возможности поиска, так и следы. По которым могли искать. Если б нашли — их командира бы не высекли.

— Получается, всё говорит за то, что он от них каким-то образом скрылся и сбежал дальше. Вопрос, куда? — постукивает пальцами по столу Валери.

— Да, — кивает Пун. — Если бы он остался хотя бы и в стомильной зоне, наши в отряде бы его давно обнаружили и вытащили. Даже по частям… А тем более, если он жив. — Пун вопросительно смотрит на мэтра Хлопани, тот ещё раз утвердительно кивает. — Вообще, зная Худого, я бы предположил, что он со всем своим маразмом двинул туда, где его не ждут… А вот где его не ждут — мне пока в голову не приходит. У кого-нибудь есть идеи?

— В глубине территории, — автоматически пожимает плечами уоррент, что-то прикидывая. — С его-то рожей, только в Султанат соваться. В той его части… Там же его полесскую харю за версту видать.

— Хм, не подумал, — неожиданно погружается в себя Пун. — Батя, нет. Ты чуть ошибаешься. Если он захочет, он там пройти может. Язык знает, обычаи тоже. У него ж жена из их людей была — а он жену любил. Они и между собой на её языке говорили, я сам видел… но другое дело: если б он был в зоне кочевников-туркан, я бы всё равно об этом знал. От наших… И местные наши коллеги в Кименистане тоже бы знали. Там специфика такая, тайны долго не хранятся. Если говорить именно об этом районе. А вот южнее уже я не уверен, что он бы мог скрыться.

— Мог. Южнее скрыться он тоже мог. — Степенно кивает Хлопани. — Считайте это моим экспертным мнением.

— Как? — поворачивается к Хлопани уоррент. — Южнее же земледелы-варвары, потом — вообще горцы и всякие пашто?

— Он может быть готов и к реалиям того региона, — вежливо, но твёрдо настаивает Хлопани, — причина не может быть предметом моего рассказа, прошу извинить. Долг учителя и мастера; я не могу это рассказывать без разрешения ученика. Но примите как данность: только на его жизненный опыт исключительно у нас, вам полагаться не стоит. У него могут всплывать неизвестные даже вам знания и навыки. Просто примите как данность.