И генерал самой сильной армии этого мира с чувством пожал руку Ивану. Простому донскому казаку, вынужденному выдавать себя за османа. От прежней настороженности и подозрительности не осталось и следа – Иван это хорошо чувствовал. И знал, что генерал-майор Ковальчук говорит искренне. Но, увы, не он решает вопросы войны и мира, а также дружбы между государствами. То, что вроде бы наметились хорошие отношения с воинами Русской Америки, это прекрасно. Но это вовсе не означает, что точно так же эту новость воспримут по другую сторону Атлантики – в Форте Росс. Генерал прав – большая политика, чтоб ее…

Дальнейшее проходило в бешеном темпе. Уже знакомые Ивану громилы-охранники провели его в какую-то каморку и выдали комплект тринидадской военной формы. Не новой, а как раз «вышедшей из боя». Форма сидела непривычно, но удивительно удобно. А после этого еще и наложили повязку из белого бинта на лицо, через которую проступила «кровь». Капитан Гарсиа, руководивший этим процессом, критически осмотрел полученный результат и удовлетворенно кивнул – сойдет. От Ивана требуется лишь изображать раненного в голову морского пехотинца, которого везут в корабельный госпиталь на «Синоп», и помалкивать. В самом крайнем случае говорить только по-французски. Капитан Гарсиа все время будет рядом и вмешается, если что.

До порта добрались быстро на конфискованных конях из конюшни алжирского дея. Сам он сбежать не успел. Сначала не верил, что Алжир падет так быстро, а потом уже поздно было. Так сказал генерал Ковальчук. Но Иван понял, что этому помешал отряд лазутчиков тринидадцев, называемых странным словом «спецназ». Который еще до начала операции прибыл в Алжир и ждал подхода главных сил. А когда началась паника, сработал четко, быстро и тихо. И в данный момент алжирский дей Ахмед бен Али сидит под замком, а командование тринидадцев решает, как лучше использовать его в своих внешнеполитических играх. Очень может быть, что и султану его выдадут с извинениями. В обмен на Алжир…

Пока что все было понятно и в значительной степени предсказуемо, если исходить из увиденных возможностей армии и флота Русской Америки. Но чудеса продолжились по прибытию в порт. Оставив коней на берегу в распоряжении дежурившего там отряда морской пехоты тринидадцев, Иван с сопровождавшим его капитаном Гарсиа уселись в большую шлюпку, и она, издавая необычный тарахтящий звук, быстро понеслась по глади бухты в направлении «Синопа», ставшего к этому времени на якорь. Неподалеку от него стоял «Варяг», поэтому удалось хорошо рассмотреть обоих. Но вот шлюпка подошла вплотную, и Иван очень удивился. Борт корабля был из железа! Неудивительно, что ему вражеские ядра не страшны. Он узнал уже кое-что, осторожно заглянув в душу генералу Ковальчуку, но одно дело просто узнать и совсем другое – увидеть своими глазами. На палубе явление чудес продолжилось. Палуба поражала отсутствием фальшборта – его заменяло ограждение из металлических стоек и тросов, которое можно было еще и заваливать. Также удивляла необычная малолюдность – как это было не похоже на вавилонское столпотворение на палубах османских кораблей. Необычно выглядела также военная форма флота Русской Америки. У матросов – темно-синяя свободная роба с большим синим воротником, а у офицеров – черный мундир. Головные уборы тоже непривычные, таких шапок он еще нигде не видел. У офицеров с козырьком, а у матросов без козырька, но с длинной черной лентой с двумя концами, на которой золотыми буквами написано «Синоп». Теперь он уже знал, какие знаки различия на мундирах тринидадцев – погоны. У матросов они черные, а у офицеров золотые, с черными просветами и золотыми звездочками, обозначающими чин. А что, очень удобно! Морские пехотинцы имеют свою форму. Парадная похожа на морскую, только у солдат цвет канта на погонах не белый, а красный, а у офицеров – красные, а не черные просветы на погонах. Других различий вроде бы нет. А то, что он увидел сегодня, и что надето на нем самом, – так называемый «камуфляж». Почему-то назвали эту форму французским словом. Носится в боевой обстановке и в повседневной жизни, когда не до парадов.