Благодаря внедрению аграрной магии, Азания забыла про голод. Даже в годы самой жестокой засухи аграрная магия позволяет снять урожай, а консервирующие чары в зернохранилищах позволяют сберечь продовольствие в два раза дольше.

Ливой?

Как независимая страна Ливой прекратил своё существование, и теперь это одна из крупнейших провинций в составе Азании. Присоединение прошло на удивление мирно. Нет, совсем без конфликтов не обошлось, вожди самых крупных племён не хотели терять власть. Как и говорила Нишаль, наше предложение приняли мелкие вожди. Проливать кровь наравне со всеми, а получать лишь крошки общей добычи, делящейся преимущественно между вождями крупных племён, им давно надоело, только альтернативы не было. Теперь мелкие дружины охраняют торговые караваны и из года в год богатеют. Простые ливойцы тоже быстро привыкли к хорошему – к бесплатному продовольствию в случае голода, к помощи целителей, к торговле, когда ценные и просто хорошие вещи оказываются у них в руках, а не оседают у верхушки.

– Ваше величество, младшая принцесса просит встречи.

– Хм? Пригласи.

За прошедшие пятнадцать лет я так и не определился, как относиться к девушке. С точки зрения крови, по отцу она моя сестра. Но душа-то другая, и, как мне кажется, она сама не признаёт меня братом.

Вот с Ни-ни никаких сомнений никогда не возникало, я люблю её, как бы она ни выглядела, хоть пышнотелой брюнеткой, хоть миниатюрной блондинкой, хоть юной, хоть седой. Но Ни-ни почему-то до сих пор уверена, что всё это приворотный эффект. Умная, а в такую глупость верит и не разубедить, как слепое пятно. То есть, наверное, отчасти Ни-ни права, эффект приворота был. Только давно выветрился, а мои чувства и уверенность в них остались.

– Ваше императорское величество.

Она обращается ко мне всегда официально, в отличии от Райена и Нарена, безоговорочно признавших моё старшинство и мою власть, особенно Нарен. Как ни странно, оказалось, к заговору он отношения не имел, родственники по материнской линии действовали за спиной. Что до вдовствующей императрицы… Она до сих пор молится о благе Азании, но уже не в монастыре, а в небольшом загородном дворце в одной из отдалённых провинций, живёт скромно, но со всем удобством.

– Принцесса.

Её высочество бросает слегка недовольный взгляд на Хенрана, и я жестом показываю ему, чтобы вышел.

– Ваше императорское величество, я не хочу выходить замуж за наследника Намилана.

– Приложением к брачному договору станет торговый. Намилан обещает тридцать лет беспошлинной торговли для наших купцов.

– Я слышала, что принц беспощадный человек, не прощающий ошибок. Я не хочу оказаться во власти такого человека. Ваше величество, я предлагаю вам сделку. Для вас ведь не тайна, что в меня влюблён второй сын министра юстиции? Он будет хорошим мужем. Уж точно не как тот, прославившийся…

Цензор тогда взял вину на себя, охотно сдавал все тайны, выкладывал то, до чего сам я быстро бы не докопался. Заслужил милость. Самого бывшего цензора, естественно, казнили, но членам семьи позволили уехать в отдалённую провинцию и даже жену наследнику вручили – Тиану, которая, надо же, совершенно не обрадовалась, хотя под вишнями с ним миловалась. Я усмехаюсь – позорная слава догнала Калана Дара и в провинции, и я не про причастность к измене, а про альбом.