Не понимаю, в чем заключается зоологическая злобность и агрессия русских, о которой много говорят «отчизноеды», та же лауреатная Светлана Алексиевич. Кстати, глядя на эту журналистку, так и хочется обратиться к Шведской Академии: «Господа, ну сколько можно мстить России за Полтаву с помощью нобелевской премии в области литературы!» Я не знаю ни одного русского человека, который бы радовался бомбежкам в Сирии. Все воспринимают их как тяжкую необходимость – не более, и не менее. Ну, да: люди с удовлетворением замечают, что мы, в отличии от американцев, бьем точно по целям, а не мимо. Что в этом плохого? Почему я должен стесняться отличного оружия, которое произведено на наших заводах нашими специалистами? Предлагаете гордиться американскими ракетами, что ли?!
Рассуждения об отсутствии у нас оригинальной национальной культуры в категориях «матрешки пришли в Россию из Японии» нелепы. А спутники пришли в Японию из СССР. И что? Если мы копнем, то, наверняка, выяснится, что в Японию эти матрешки пришли еще откуда-то. Все культуры взаимосвязаны. Да, мы не самый молодой народ на планете. Есть народы старше, а есть моложе, например, украинцы или американцы. Кстати, Америка вообще целиком сформировалась на основе чужих культур, даже язык полностью позаимствовала. Хотел бы я посмотреть на американского интеллектуала, который упрекает США за то, что там говорят на английском. Да, в России в XIX веке дворяне говорили по-французски. Но и английский двор в свое время говорил по-французски. А европейская интеллектуальная элита говорила на латыни. И что?! А во многих ныне тюркоязычных странах прежде говорили и писали на персидском или греческом. Разве плохо, что русский язык обогатился за счет творческого использования лексики других языков? Это хорошо! И не правда, что по-французски изъяснялись потому, что в русском языке не было нужных слов. До XVII века на русский переводили Гомера, Библию, весьма сложные теологические исследования. Да, у нас не было слов «фрак» и «жилет», а во Франции не знали, что такое «пончо» или «кокошник». Конечно, после Петра наш верхний класс стал весьма космополитичен и полиэтничен, чем отчасти и объясняется «отчизнофобия» части нашей интеллигенции. Но с другой стороны Александр Невзоров убежден: этничность, национальный характер определяют только язык, воспитание, культура. Почему же тогда наши дворяне, воспитанные в французской традиции, насмерть бились на Бородинском поле с супостатами? Выпили бы вина, поболтали на языке Корнеля и разошлись…
Смешно читать, будто в «Евгении Онегине» практически нет ничего русского! Пушкинская реформа заключалась как раз в том, что он шел от архаичного литературного языка в сторону живой разговорной речи. Его письма к жене и друзьям показывают, насколько богат, даже изощрен был тогдашний бытовой язык. А возьмите чистый, прозрачный язык русских народных сказок. Кто их рассказывал? Французы? Впрочем, с отчизноедом, убежденным в обратном, спорить бесполезно, он как страдающий манией преследования: сосед в лифте поздоровался, а он потом думает, что тот хочет усыпить бдительность и нож в спину всадить.