Допивает чай. Россомоновец берет кружку и прячет.

ЭДИК (чуть не плача). Попроси мне театр, умоляю, Надя! Я буду верен тебе, как зубная щетка.

НАДЯ. Ладно… Госпожа президент, мой муж…

ПРЕЗИДЕНТ. Хочет свой театр?

ЭДИК. Как вы догадались?

ПРЕЗИДЕНТ. Каждая женщина хочет шубу, а каждый режиссер – театр. Но взгляните на проблему шире. Куда нам столько театров? Это же не бассейны, не теннисные корты.

СТРОЕВ. И не авианосцы.

ШЕПТАЛЬСКАЯ. Валентина Валентиновна, а если строить театрально-оздоровительные комплексы? Объединить бассейны, ясли, парикмахерские, поликлиники, школы, театры, магазины, стадионы в один кластер!

СТРОЕВ. С плацами для строевых занятий.

ПРЕЗИДЕНТ. Кластер? Хорошее слово! Подумаем. Дайте ему какой-нибудь театр. (Эдику.) Но, чур, ставить что-нибудь жизнерадостное. Больше песен!

ЭДИК. А можно пользоваться экспрессивной лексикой?

ПРЕЗИДЕНТ. Чем-чем?

ШЕПТАЛЬСКАЯ. Матом.

ПРЕЗИДЕНТ. Можно, но в рамках народного целомудрия.

ЭДИК. Тогда я поставлю «Гамлета».

ПРЕЗИДЕНТ. А там разве поют?

СОНЯ (выступив вперед). Конечно, Офелия… (Поет.)

ШЕПТАЛЬСКАЯ (подозрительно). Почему Валентинов день проклят будь?

ЭДИК. Так у Шекспира.

ШЕПТАЛЬСКАЯ. Поправьте!

ЭДИК. Есть!

ПРЕЗИДЕНТ (Соне). Народная?

СОНЯ. Ну что вы, Валентина Валентиновна, даже не заслуженная.

ПРЕЗИДЕНТ. Народная, не спорьте! (Шептальской.) Мура, проследи! (Эдику.) Ну вот тебе и прима. Муж согласен?

МИХАИЛ (пожимает плечами). Я с ней развожусь.

ПРЕЗИДЕНТ. Почему?

МИХАИЛ. Она мне изменила.

ПРЕЗИДЕНТ. Такому мужчине? (Грустнея.) Да что ж это делается? Измена сверху донизу! Где у вас комната для курения?

МИХАИЛ (показывает на балкон). Там…

ПРАВДОМАТКИН. А вы разве курите?

ШЕПТАЛЬСКАЯ. Нет, президент не курит и другим не советует.

СТРОЕВ. Проверь балкон!

Омоновец выскакивает на балкон, осматривает, тыча стволом во все стороны, зовет президента, она выходит и нервно закуривает.

ШЕПТАЛЬСКАЯ. С ума сошли? Так огорчить президента. (Наде.) Сначала вы! (Михаилу.) А потом и вы!

МИХАИЛ. А что я сказал-то?

ШЕПТАЛЬСКАЯ. От нее муж ушел.

ПРАВДОМАТКИН (встревая). Куда?

ШЕПТАЛЬСКАЯ. Недалеко. К подтанцовщице.

МИХАИЛ. Хороша, наверное?

ШЕПТАЛЬСКАЯ (мечтательно). Не то слово!

ЭДИК. И что теперь с ним будет?

ШЕПТАЛЬСКАЯ. Ничего. Сидит в резиденции с браслетом на ноге.

ПРАВДОМАТКИН. Минуточку, она же на всех приемах с мужем.

ШЕПТАЛЬСКАЯ. С двойником. Но это гостайна!

ПРАВДОМАТКИН. Понял! Могила!

Журналист незаметно делает снимок курящего гаранта конституции. Возвращается президент.

ПРЕЗИДЕНТ. Москва-то как похорошела! Надо городскую голову наградить. Мурена, в мэрии следственный комитет еще работает?

ШЕПТАЛЬСКАЯ. Работает.

ПРЕЗИДЕНТ. Отзовите. Но зелени в столице еще маловато. Следует что-нибудь про это в предвыборную программу вставить.

ШЕПТАЛЬСКАЯ. Чем больше зелени, тем больше счастья! Подойдет?

ПРЕЗИДЕНТ. Неплохо. (Михаилу.) Я подумала. Вы правы, театр – место возбудительное. Актрисы, особенно танцорки, склонны к беспорядочным перевоплощениям. Назначаю вас директором военно-спортивно-театрального кластера. Присмотрите и за женой, и за репертуаром.