Дэвид закрыл глаза, ощущая радость от прекрасного наступившего дня, затем взял костыль и вышел, ковыляя, из спальной.

Кухня, отделенная от жилой комнаты и столовой большой стойкой, находилась на западной стороне шестиугольного дома. Кристина стояла у раковины, взбивая в чашке тесто для оладий. Дэвида словно обдало теплой волной. Даже от полуденного солнца в доме не было бы так светло, подумал Дэвид. Она распустила светлые волосы, подвязав их лентой, и теперь они ниспадали на плечи. Светло-синяя мужская рубашка, завязанная внизу, эффектно подчеркивала ее грудь, обнажая загорелую поясницу. На ее роскошных ногах джинсы сидели как влитые.

Наблюдая за ней, Дэвид ощутил покалывание в груди.

– Привет, – небрежно поздоровался он, стараясь казаться беззаботным.

Она обернулась и сказала:

– Я никак не могла решить, будить ли вас или подождать, рискуя завтраком. Потом избрала способ труса и включила радио. Вы выспались?

Дэвид внимательно посмотрел на нее. Хочет ли она продолжить перемирие, чтобы потом поговорить серьезно в удобное для нее время и удобным для нее способом?

– Отлично выспался, – сказал он. – Спасибо за то, что вы меня уложили.

– Я боялась, что вам моя инициатива придется не по вкусу, – призналась Кристина, кладя взбивалку на стол и подходя к нему.

– Единственное возражение – жаль, что я отключился в это время, – сказал он. Она засмеялась, и тогда он решил, что будет выдерживать беззаботный стиль, а по душам они поговорят, когда она созреет для такого разговора. – Послушайте, я не могу помочь? Я умею здорово готовить... пищу любого рода, где главный ингредиент – вода.

– Я контролирую обстановку. Вы можете разжечь огонь. В этой стороне дома холодновато. Дрова уже лежат в камине. Днем, если вы очень хотите, можете приготовить обед.

– Разумно, – сказал он, направляясь к очагу.

Вернувшись к раковине, Кристина услышала его мурлыкание.

– Может, тарелка хорошего супа и картофельное пюре... или вяленое мясо в белом винном соусе... – Молча она поблагодарила его. Горькая усмешка мелькнула на ее лице, когда она припомнила слова Дотти Дельримпл. "Дегенерат", – обозвала она его. "А кто нам дал такое право? – подумала Кристина. – Кто мы такие, чтобы взвешивать ценность человеческой жизни? Мы, настолько сильно уверовавшие в собственную приверженность поставленным целям, что готовы по своему усмотрению оборвать ее. Кто дал нам такое право?"

Она перевела взгляд туда, где у разгоравшегося огня сидел Дэвид, подложив под больную ногу подушку.

– Помоги мне преодолеть это, Дэвид, – прошептала она. – Помоги мне преодолеть ад, в который я толкнула тебя. Я знаю, что прошу слишком многого, но пожалуйста, пожалуйста, помоги...

"Джип" Джоя Розетти был стар телом, но не сломлен духом, несмотря на многие годы. Сидя рядом с Кристиной, Дэвид с восхищением следил за тем, как ловко она управляется с рычащим зверем, объезжая валуны и грязные лужи на крутом склоне, ведущем к океану.

Утро они провели в малосодержательной беседе, изредка касаясь ужасов, которые связали их судьбы. Когда Кристина предложила провести пикник на побережье, Дэвид начал было возражать, настаивая на том, что в первую очередь надо обсудить сложные вопросы, стоящие перед ними, но потом быстро сообразил, что он тоже хочет, чтобы эта передышка продолжалась, а серьезный разговор подождет.