Появление лающей болотной твари распугало оставшихся немногочисленных зрителей. Я развернулась и быстро направилась в дом собрать кое-какие вещи в дорогу.

В деревню мы выехали целой кавалькадой.

Меня охватывало лихорадочное волнение, даже страх. Отчего-то внутри поселилась уверенность, что не обрадуется знахарка Матрена, увидав меня в сопровождении Лопатова-Пяткина. Но все равно в заплечной сумке я везла для ее дочерей гостинцы – пряничных петушков да фарфоровых кукол.

Ехали не торопясь, но невесело, ведь радушного приема никто не ждал. Подозреваю, что многие Хранители, мои спутники, были изгнаны из Иансы так давно, что уже забыли вкус Источника. Только граф выглядел возбужденным, но не радостно – зло. Его темные глаза так и поблескивали на бледном аристократическом лице, а губы складывались в кривую улыбку.

На обочинах заброшенного тракта топорщились покрытые зеленоватым пушком кусты. Несведущий путник увидел бы вокруг себя лишь непаханые поля, летом зараставшие сорняками, да темную стену леса вдалеке, только мы-то знали: пустынные земли – ловкая обманка, совсем рядом с трактом проходит граница полога спрятанной деревни.

Страх Божий выделывал невероятные виражи и отчаянно лаял, а потом на мгновение он словно бы испарился, чтобы тут же вернуться обратно.

– Вот и добрались, – едва слышно произнес Степан, не обращаясь ни к кому.

Я набрала в грудь побольше воздуха, помня, что кокон внутри источает сильнейшую магию, и пришпорила кобылу. Когда я в следующий раз вздохнула, то едва не поперхнулась. Оказывается, за прошедшее время все-таки забылось, насколько удушлив запах жасмина здесь, в Иансе.

Мы оказались на самом пригорке, вокруг хороводились пушистые ели, а внизу раскинулись высокие дома с витающими над крышами вытянутыми зеленоватыми контурами драконов. В высоте вместо небосвода, затянутого серыми дождевыми тучами, над головами висел огромный магический колпак, и по нему сбегали мириады крохотных ярких огоньков, словно бы стекали водные струйки. В центре Иансы высился храм, больше похожий на башню и увенчанный огромным каменным драконом, расправившим крылья. Так и чудилось, что изваяние сорвется со своего места и вознесется к самому куполу. Вдалеке, там, где деревенская дорога взбегала на холм, за невысоким заборчиком пряталась небольшая избушка с чуть покосившимся крылечком. Там жила знахарка Матрена, выходившая меня две зимы назад. Как же я страшилась встречи с ней, как же волновалась!

– Ну чего встали? – рявкнул Василий оробевшим Хранителям.

Те озирались по сторонам, переглядывались, потом несмело и нерешительно направили лошадей.

Кто-то заранее предупредил Иансу о нашем появлении. Мы проезжали по широкой улице между добротных срубов к храму, а жители стояли на обочинах, образовывая живой коридор. Нас окутала льющаяся со всех сторон враждебность, словно ею пропитался воздух. Нам в спины неслись тихие шепотки. Царящее напряжение почувствовал даже Страх Божий, приутихнув. Он сначала уселся мне на плечо, а потом и вовсе залез под душегрейку.

Узнав меня, Хранители отчего-то отступали. Женщины поспешно прятали за спины детишек, словно я могла причинить им вред или же наслать порчу. Ворвавшись без спроса в чужую, закрытую от меня жизнь, я чувствовала себя неловко и до крайности скованно. Похоже, мои переживания разделяли все мои спутники. Мужички совсем сникли, даже Степан, похоже, чувствовал себя неловко, хотя его-то отсюда никто не гнал. Только граф источал ядовитые ухмылки, глядел на всех свысока и с затаенным злорадством. От его присутствия жители каменели и плевались нам вслед. Одним словом, наше совместное с графом появление взбудоражило деревню, как брошенный камень – тихую заводь.