Он развернулся, нос с носом столкнулся с увязавшейся-таки следом Завитрой, усмехнулся, вручил ей копье. Вернулся в тамбур, покрутил головой, свернул в левую дверь. Здесь не сохранилось ничего — ни труб, ни светильников, ни сливной канализации, и только посередине гордо возвышался покрытый толстым слоем пыли унитаз из вечного, неподвластного времени фарфора.

— Если вернусь в город, обязательно расскажу Стигмастеру, что осталось от человеческой цивилизации, — пообещал себе Найл. — Пусть сообщит на звезды.

Правитель перешел к следующей двери, и вошел еще в одну глухую комнату, огляделся, восхищенно присвистнул и громко позвал:

— Мерлью!

Принцесса появилась почти сразу:

— Что случилось?

— Смотри.

Девушка тоже охнула, подошла к стене, стерла пыль с ровной поверхности:

— Надо же, зеркало. Маленькое, — она повернулась к Найлу. — Может, возьмем?

— В походе оно долго не выдержит, — вздохнул правитель. — Но когда ты станешь моей королевой, а город Смертоносца-Повелителя нашей столицей, мы пошлем сюда специальную экспедицию, и они доставят зеркало к тебе в личный будуар.

— Найл, — принцесса Мерлью подошла к Найлу, обняла его за плечи и искренне, с любовью поцеловала. — Я прикажу повесить его в своем тронном зале и буду считать твоим подарком. Хорошо?

— Конечно, — кивнул Найл. — Дарю.

Они поцеловались еще раз и так, взявшись за руки, вышли на солнечный свет из давным-давно забытой человечеством раздевалки младшего обслуживающего персонала.

Подняться по пологому земляному отвалу наверх труда не составило. С вершины отвала открывался вид на обширную зеленую долину. Примерно в полутора километрах впереди поднимался очередной горный отрог полукилометровой высоты, и от отвала до самого его подножия раскинулось широкое ровное поле. Слева, на полого поднимающемся склоне темнел густой елово-пихтовый бор. Красоту картины портило только одно: тройная цепь воинов, что вытянулась поперек дороги метрах в трехстах ниже по отвалу, защищая от незваных пришельцев ровное, светло-изумрудное поле долины. Над воинами висела темно-красная аура враждебности.

Оторопевший от неожиданности Найл остановился на гребне, но поднимающиеся путники подталкивали его в спину, и он невольно спустился на несколько шагов вниз. Без копья в руках правитель чувствовал себя совершенно голым и беззащитным, и когда несколько стражниц во главе с Нефтис встали перед ним, прикрывая своими телами, Посланник неожиданно испытал огромное облегчение. Люди и пауки продолжали обходили его справа и слева, обнаруживали неожиданного врага и тоже останавливались.

— Кажется, твоя мечта сбылась, — прошептала принцесса Мерлью. — Ты ведь хотел проверить детей в маленькой войне?

Принцесса тоже была безоружна и, может быть поэтому, сильно нервничала и никак не могла справиться с мелкой дрожью.

— Такого я никак не ожидал.

Путников хладнокровно поджидали не какие-то дикари с гор, а самая настоящая фаланга, выстроенная по всем правилам: три ряда примерно по полусотне человек в каждой, у всех длинные копья с зазубренными наконечниками, все держат прямоугольные плетеные щиты, все одеты в бурые туники, тоже сплетенные из каких-то толстых волокон. Шлемов у фалангистов не было, но местные воины все равно явно превосходили боевой мощью пришельцев, одетых в матерчатые туники, без щитов и кое-как вооруженных копьями, часть которых имела наконечники из обычных ножей, а часть — и вовсе без наконечников.