Он поднял голову. Глаза сверкнули синим пламенем.

– На этот раз только для тебя, Эм.

Ах, Боже, Боже… Что происходит… И что ей теперь делать? Кажется, она влюбилась. И как не влюбиться в этого человека!

Но ведь это может оказаться губительным, в первую очередь для него. Сколько людей уже погибли только потому, что Эмма любила их.

Тем не менее она уже поняла: не стоит и пытаться убедить Элвиса в том, что открытые отношения с ней опасны для него. Он отказался это обсуждать. Но Эмму почему-то это не удивило. У этого человека железная воля, а упрямства хватит на десятерых. Она убедилась в этом, когда Элвис отказался от ее предложения облегчить страдания его возбужденной плоти.

– Все будет нормально, – в третий раз повторил он и отвел руку Эммы. – А тебе и так больно.

Она не понимала этого. Да, Эмма чувствовала такую наполненность, что казалась себе бесплотной. И это все он. А теперь она видела его состояние.

– Ну и что? Немножко неприятно, стоит ли об этом говорить? И потом есть другие способы. Позволь мне как следует поцеловать тебя.

Элвис застонал от предвкушения, но не воспользовался ее предложением. Наверное, это из-за ее слов о том, что у нее все горит и саднит. Скорее всего он хочет наказать себя за то, что ночью перешел все границы.

– Нет!

Элвис решительно поднялся на ноги. Он стоял у кровати, глядя на нее с выражением отчаяния в глазах, которое постепенно сменилось мужским торжеством. Эмма лежала, распростершись на кровати, такая.., насытившаяся.

– В следующий раз мы займемся этим у тебя в комнате, иначе моя кровать развалится.

– Насчет.., следующего раза…

Эмма села, натянула на грудь покрывало, закусила губу. Элвис, потянувшийся за своим протезом, застыл.

– Если ты решила, что это было на одну ночь, даже и не думай.

С суровым выражением лица он пристегнул ремни. Поднял на нее глаза.

– Не смотри на меня так, Элвис. Мне бы и самой хотелось совсем другого. Но есть обстоятельства, которые нельзя не принимать во внимание.

В глубине его глаз всколыхнулось что-то темное – разочарование? – тотчас же сменившееся равнодушием.

– Да, понимаю. Если в городе узнают, что ты моя любовница… Это может погубить любую репутацию.

Элвис потянулся за брюками. Оттого, что он получил отказ, возбуждение немного отпустило его.

Вначале Эмма решила не возражать. Пусть думает так, если хочет. Пусть думает все, что хочет. Сознание, что она не желает публично признать связь с ним, конечно, невыносимо для его самолюбия. И вместе с тем Элвис, вероятно, считает это естественным, само собой разумеющимся. Он ведь ничего другого не знал в своей жизни.

Тем лучше, Так ей не придется с ним спорить. Так безопаснее для него же.

Но, черт его побери, она не может это так оставить!

– К черту мою репутацию! – Эмма откинула простыни, встала на ноги. Больше всего ее задело разочарование в его глазах. На какой-то момент, вначале, Элвис решил, что она лучше и совсем не такая, как другие, но потом… – Если ты так думаешь, значит, совсем меня не знаешь!

– Да ну? – Элвис злился на себя за то, что его это так задевает. – В таком случае что же это за такие важные обстоятельства, о которых ты говоришь?