— А вы можете позвонить по телефону?
— Телефон на турецкой стороне, а турки очень неприветливые люди, они ничем не помогут. Они лишь пропускают поезд.
Джоанна задумалась. Надо было взять себя в руки и не поддаваться отчаянию. Она в самом деле оказалась совершенно отрезанной от цивилизованного мира. Ни телефона, ни телеграфа, ни автомобилей.
— Прекрасная погода, много еды, все удобства… — успокаивающим тоном пробормотал индус.
«Да, — подумала Джоанна, — погода действительно превосходная. Это хорошо. Иначе пришлось бы сидеть у себя в комнате целый день».
— В этих местах всегда хорошая погода, — словно читая ее мысли, произнес индус. — Дожди бывают редко. Чаще дожди бывают где-нибудь поблизости, в Мосуле, там — на железной дороге, но не здесь.
Джоанна села за стол к единственному прибору и стала ждать, когда принесут завтрак. Она уже справилась с замешательством, которое охватило ее при известии о поезде. В самом деле, что толку предаваться отчаянию и переживать, если все равно ничем делу не поможешь? Нет, уж на что другое, а на это у нее хватает здравого смысла. Впрочем, очень жаль, что время пропадает впустую.
«Кажется, все, о чем я говорила Бланш, начинает сбываться, — с улыбкой подумала она. — Я говорила, что была бы рада отдохнуть от ежедневной суеты и успокоить нервы. И вот, пожалуйста: я отдыхаю! Здесь совершенно нечем заняться. Даже читать нечего. В самом деле, такой отдых должен пойти мне на пользу. Представьте себе, дом отдыха посредине пустыни!»
Незаметно мысли Джоанны перешли к не очень приятным воспоминаниям, которые она прежде старалась не извлекать из глубин памяти. Действительно, что приятного думать, например, о Бланш?
После завтрака Джоанна отправилась на прогулку. Как и прежде, она удалилась от гостиницы не далее разумного расстояния и, выбрав местечко поуютнее, опустилась на песок. Некоторое время она сидела не двигаясь, полузакрыв глаза.
Как прекрасно, думала она, всем своим существом ощущать тишину и спокойствие, которые царят вокруг и медленно просачиваются в нее саму! Сидеть вот так, неподвижно, и ощущать, как тепло и тишина извне медленно наполняют тебя. Теплый неподвижный воздух, лучи горячего солнца — мир и тишина царили, казалось, во всей природе.
Она долго сидела не шевелясь, потом посмотрела на часы. Десять минут одиннадцатого.
«Как быстро прошло утро!» — подумала она.
Может быть, отправить телеграмму Барбаре? В самом деле, как это она вчера умудрилась не догадаться, что надо отправить телеграмму Барбаре, а не писать эти глупые письма друзьям по всей Англии?
Она немедленно вынула авторучку и блокнот.
«Дорогая Барбара, — начала писать она. — Мое путешествие складывается не очень удачно. В понедельник вечером я опоздала на поезд, и теперь я застряла здесь на несколько дней. Здесь очень хорошо, стоит полная тишина и спокойствие, тепло, ласково светит солнышко, так что я совершенно счастлива».
Рука Джоанны остановилась. О чем же написать еще? Может быть, что-нибудь о ребенке? Или об Уильяме? Неожиданно ей в голову пришли слова Бланш: «Не переживай за Барбару». Что они могли означать? А впрочем, конечно же! Вот почему сегодня утром ей так не хотелось думать о Бланш! Бланш так подчеркнула свои слова о Барбаре, что не почувствовать их тайного значения мог лишь последний тупица.