Вскоре Ма Чжун увидел покрытые красным лаком ворота Жилища Отшельника. Стена вокруг Жилища была не слишком высокой, и, насколько он мог разглядеть в неверном лунном свете, черепицы на ней были новыми и прочными. Было бы не слишком трудно перебраться через стену, но он решил подождать, пока облака, скрывшие луну, не "унесет ветер. Упавшая черепица может наделать много шума тихой ночью. Пошарив в зарослях, он набрал с полдюжины булыжников и сложил их у стены, слева от ворот. Как только появилась луна, он залез на кучу камней и, подтянувшись, забрался на стену. Как и говорил царь нищих, крыша домика служанки оказалась прямо под ним. Он прокрался чуть дальше по стене и легко спрыгнул на камни дворика. Быстро бросив взгляд на освещенное окно домика жрицы, он прокрался на цыпочках к маленькому домику служанки и тихо постучал четыре раза.

Изнутри не доносилось ни звука. Ма Чжун постучал громче и прижался ухом к двери. Теперь он услышал тихие шаги босых ног. Дверь открылась, и он быстро вошел в маленькую комнатку, освещенную дешевой свечой, стоящей на бамбуковом столике у стены.

– Ну, и кто ты такой? – прошептала девушка, тихо закрыв дверь.

На ней была тонкая ночная рубашка, и Ма Чжун мельком успел заметить круглое лицо и массу спутанных волос. Он вынул из рукава метку. Прижав метку к ее теплой ладони, он сказал:

– Меня зовут Сяо Па, я двоюродный брат Сэн Саня. Меня прислал царь. Он сказал, что тебя зовут Весеннее Облако.

Она подошла к столику у стены и осмотрела метку в свете свечи. На столике на деревянной подставке стояло круглое металлическое зеркало, перед ним лежал сломанный гребень. Очевидно, это был ее туалетный столик. Ма Чжун быстро оглядел скудную обстановку комнаты. У другой стены стояла старая дощатая кровать, покрытая протертой травяной циновкой. Перед кроватью стоял шаткий бамбуковый стул. На. полке под окном он увидел корзинку, медный таз и маленький фонарик. В комнате было душно и пахло дешевыми духами.

– Тесно, но уютно.

– А тебе-то что! – Она наклонилась и вытащила из-под кровати маленький низкий столик.

Поставив столик прямо на матрац, она уселась возле него по-турецки и жестом пригласила Ма Чжуна последовать ее примеру. Матрац еще хранил тепло ее тела. Они молча сидели лицом друг к другу по разные стороны обеденного столика. Теперь, когда она отбросила с лица волосы, он с удовлетворением отметил, что она была очень красива, как раз в его вкусе. У нее было круглое симпатичное личико с горящими глазками, щеки с ямочками и коралловые губы. Когда он заметил под тонкой рубашкой ее крепкие груди, он молча вознес благодарную молитву Богу Войны. Внезапно она улыбнулась.

– Ты не так уж молод, но нравишься мне больше, чем большинство друзей папаши, Сяо Па!

– Ну и ну! – воскликнул Ма Чжун. – Так ты дочь царя! Это честь работать с тобой, принцесса! Я должен помочь тебе добыть золото. Расскажи, как твой отец узнал об этом. Ведь Сэн Сань обычно держал язык за зубами.

– Очень просто. Папа когда-то учил Сэн Саня драться. Поэтому Сэн Сань частенько заглядывал к нему. Он пообещал папаше кусочек добычи.