– Вы забываете, что они начали карьеру сотрудниками под прикрытием, – продолжил Харди. – Они не станут церемониться, как ваши молодые коллеги из академии.

– И все равно я арестовала вас раньше их.

– Только это сейчас не поможет, – возразил Харди. – Кроме того, Айзнер хочет вернуть деньги, заработанные мною на наркотиках. Никто не знает об их существовании, потому что они якобы сгорели во время пожара.

Снейдер посмотрел на спортивную сумку Харди, которая все еще стояла на краю бассейна.

– Они там?

Харди кивнул.

– То, что осталось. Я нашел их в сейфе Айзнера. Несгораемый шкаф с наивысшей степенью зашиты и массивной стенкой, но в тюрьме научишься вскрывать и не такие двери. Похоже, никто из «Группы-6» не знал, что он тайно присвоил их себе, прежде чем поджечь мой дом.

– Было наверняка непросто обменять такую сумму в немецких марках на евро, – сказал Снейдер. – Но даже тогда он не смог потратить все деньги, не привлекая внимания своих коллег.

– От меня он сочувствия не дождется, – горько произнес Харди. – Думаешь, почему он основал собственную фирму десять лет назад?

– Сколько осталось от первоначальной суммы? – спросила Сабина.

– Почти два миллиона, и Айзнер хочет вернуть их себе на старость.

– Но у него же успешная фирма.

– Айзнер всегда был жадным до денег, – сказал Снейдер.

– К тому же это была его идея, – добавил Харди. – И я думаю, он рассматривает эти деньги как свою долю.

– Две минуты! – прозвучал голос Тимбольдта.

– Я их ему не верну. Это мои деньги, и они для Норы и моего будущего, – проскрипел Харди.

– Возможно, у Норы не будет будущего, – холодно заметила Сабина. – И у вас тоже. Вы арестованы как убийца.

Харди сделал глубокий вдох и выдох.

– Сколько раз мне еще повторять? Я никого не убивал! Сын Рорбека погиб в результате несчастного случая. Рорбек сам застрелил его из собственного пистолета. Отпечаток его руки это докажет.

«Если это возможно установить после его самоубийства на автобане».

– А Катарина Хагена?

– Когда я видел ее в последний раз, у нее была лишь сломана нога. Кто-то убил ее, потому что она помогла мне в моих поисках.

– К смерти Дитриха Хесса и его жены вы, вероятно, тоже непричастны, – едко заметила Сабина.

– Я к нему даже не приближался. Но я видел, как Айзнер столкнул Диану Хесс с моста.

При мысли о Диане и ее жуткой смерти у Сабины на глаза навернулись слезы.

– Черт возьми, зачем ему это делать?

– Не знаю, как он это провернул, но, должно быть, он нас прослушивал. Диана хотела помочь мне возобновить дело и раскрыть правду, поэтому Айзнер должен был заставить ее замолчать. Затем он убил Хесса, открыл его сейф и уничтожил документы.

Даже если Сабина не хотела признавать – все это имело смысл.

– Но вы убили жену Тимбольдта! – заявила она.

Снейдер взглянул на наручные часы.

– Еще полминуты.

– Я вообще не был у Тимбольдта, – возразил Харди. – Я был у Айзнера и нашел у него в сейфе свои деньги. На этом дело было для меня улажено.

– Но тогда кто…

Снейдер приподнял бровь.

– Сам Тимбольдт, – пробормотал он.

Тут Сабина осознала правду: Тимбольдт воспользовался хаосом происходящих событий и избавил жену от мучений последней стадии болезни Альцгеймера.