— Возможно-с…

— И что прикажете нам теперь делать, господин присяжный поверенный? Где искать убийцу? — процедил сквозь зубы помощник начальника сыскного отделения.

— Совершенно понятно, что преступник был среди гостей. Итак, я перечислю всех присутствующих (кроме хозяина и дамского оркестра, горничная и повар — они не в счёт): заведующий городским ломбардом Сафронов с женой Анной Евграфовной, Иван Кузьмич Краснопеев с супругой Натальей Сергеевной, учитель физики Ставропольского учительского института Шилохвостов с женой — Антониной Андреевной, доктор Нижегородцев с супругой и, соответственно, я с Вероникой Альбертовной.

— Если убрать вас с женой и доктора Нижегородцева с супругой, то тогда останутся только шестеро? — предположил Поляничко.

— Вы правы.

— Но как узнать, кто преступник?

— У меня есть некоторые подозрения, но они должны подтвердиться. Для этого мне потребуется ваша помощь. Придётся выяснить несколько моментов, о которых я вам сейчас расскажу. Думаю, на это уйдёт два-три часа, не более. Затем, попрошу вас пригласить сюда всех, кого я перечислил, включая и доктора Нижегородцева.

— С женой? — осведомился Каширин.

— Не обязательно. Как нет необходимости в присутствии и моей супруги. Но прежде, чем все вчерашние гости здесь соберутся, я должен буду получить от вас ответы на мои вопросы. А они будут следующие…

V

Вечером первого января в Ставрополе стояла тихая, безветренная погода, что для этих мест большая редкость. Мороз крепчал. Снег скрипел под полозьями, как старый паркет. Луна, как гигантская люстра, освещала небо. Её свет сливался со снегом, образуя белый, фон, который, точно экран синематографа, отображал на своей поверхности дома, деревья и редких прохожих.

К особняку на Мавринской подъезжали сани. Вчерашние гости с каменными лицами входили в дом. В передней их встречал городовой.

Присутствующие расселись в большой зале. Владелец ломбарда Сафронов с супругой утонули в двух глубоких креслах, Краснопеевы — предпочли разместиться за столом. Поляничко, сидя на стуле, с невозмутимым видом читал «Северокавказский край», а Каширин явно недовольный тем, что в праздничный день пришлось находиться на службе, с досадой тушил в хрустальной пепельнице очередную папиросу, бросая нетерпеливые взгляды в сторону Ардашева. Между тем, сам присяжный поверенный прохаживался от одного окна к другому с неизменной коробочкой ландрина в руках. Он ждал появления четы Шилохвостовых. Наконец, к восьми вечера собрались все.

— Итак, дамы и господа, — начал Ардашев, — всем вам известно, что вчера ночью Василий Фёдорович Иванов умер от укуса скорпиона. Однако есть подозрение на то, что его убили. Именно поэтому я и попросил господ полицейских собрать в этой зале всех, кто был приглашён покойным на вчерашний Васильев вечер.

— То есть, как убили? Разве он не умер от укуса этой ползущей твари? — удивился заведующий городским ломбардом.

— Нет.

— Простите, Клим Пантелеевич, я беседовал с судебным медиком, — вмешался доктор Нижегородцев, — там, действительно, было покраснение на шее покойного и явный след от укуса. Разве нет?