Желая увести семью подальше от жестокого зрелища, Паша пошел на другой конец палубы. Спрятав лицо у него на плече, Трикси прижалась к нему. Усадив Криса на свернутую канатную бухту, Паша осторожно поставил жену на ноги, но от себя не отпустил.

— Ты очень храбрый, — похвалил он Криса, потрепав его по плечику. — Из тебя получится, когда вырастешь, бесстрашный воин.

— Маме нужно, чтобы мы, мужчины, были сильными, чтобы могли ее защитить, — объявил он с гордостью, просияв улыбкой. — Из него сделали настоящую отбивную. Научи меня так же метко стрелять! Смотрите! Приближается гребная лодка.

Трикси смотрела на чересчур оживленного сына с удивлением, смешанным со страхом.

— Не волнуйся, дорогая, — прошептал Паша, устремив взгляд на Макриянниса, стоявшего на носу приближающегося судна.

Она взглянула на Пашу.

— Я уже начинаю думать, что это и есть нормальная жизнь.

Он покачал головой:

— Только не для тебя. Это слишком опасно.

— Для тебя тоже.

— Я — другое дело, — возразил он поспешно.

— Неужели?

— Не спорь со мной, милая, — спокойно попросил он. — Ты не можешь оставаться в зоне военных действий.

— А в Париже или Кенте мне будет безопаснее?

— Да, после того как я припугну или перестреляю всех Клуаров и Гросвеноров до единого. Ты не можешь здесь оставаться, и баста!

— Это приказ?

Они говорили на пониженных тонах, в то время как внимание Криса было сосредоточено на приближающейся фелюге.

— В этом вопросе я непоколебим, — упрямо заметил Паша. — Тебя сегодня чуть не убили.

Она метнула на него полный решимости взгляд.

— Я не собираюсь жить в страхе. Просто мне придется носить оружие получше и калибром побольше.

— Нельзя контролировать ход событий с помощью одного оружия.

— Но у тебя это получается.

— Когда за спиной стоит армия.

— В таком случае эта схема сработает и для меня, — произнесла Трикси ласково.

Спрыгнув на палубу, Крис помчался к людям, бросавшим концы матросам фелюги, вплотную подошедшей к борту их судна.

— Он не боится, как видишь, — заметила Трикси, имея в виду сына. — И я смогу справиться со своими страхами. Если ты остаешься, то и мы останемся.

Паша вскинул брови:

— Даже если я не соглашусь?

— Даже тогда, — подтвердила она с готовностью. — Разве я тебе не говорила, что хочу завести второго ребенка?

Нет. — Его губы вытянулись в суровую, твердую линию. — Нет, — повторил он решительно. — Это последнее, чего мне в данный момент не хватает, — беременной жены. И не говоря уже о том, что тебе, возможно, придется в случае опасности скакать, бегать, отстреливаться. И если ты будешь беременна или с младенцем на руках… нет, — прорычал он. — Об этом не может быть и речи.

— Тебе просто нечего сказать, — возразила она, не желая расставаться с человеком, которого любила.

— Напротив, черт возьми.

— Уж не хочешь ли ты сказать, что перестанешь спать со мной?

— До этого я еще не дошел, но постараюсь позаботиться, чтобы ты не забеременела.

— Может, уже поздно. Ты об этом не подумал? — Она улыбнулась.

— Это что, вызов? — осведомился Паша вкрадчиво.

— Возможно.

— У тебя нет шансов, — промолвил он.

Однако ночью, лежа в постели на вилле на севере Навплиона, Трикси взмолилась: