– Ах, вовсе нет, дорогая моя мисс Пул! Я ошибалась! Если б вы только знали… Я всегда находила тот чепец премилым, только…
– Что ж вы замолчали! Начали, так говорите до конца! Изъясняетесь вы не многим лучше мисс Мэтти, хотя во всём остальном и в подмётки ей не годитесь. О, я вас очень люблю, Мэри, однако вы должны признать: у вас семь пятниц на неделе, а речи ваши так путаны, что и не разберёшь. Это правда, и надеюсь, вы на меня за неё не в обиде.
При тогдашних обстоятельствах слова мисс Пул в самом деле могли показаться правдивыми, и, желая отвести от себя обвинение, я в отчаянии решила во всём признаться:
– Но я не имела в виду того, что говорила! Лиловый вовсе вас не старит, зелёный вполне приличен вашему возрасту, а их сочетание вам очень даже к лицу. Уверена, второй такой шляпки вы не найдёте – по крайней мере в Крэнфорде.
Надеясь ограничиться частичным признанием, я умолкла, однако надежды мои оказались напрасными.
– Тогда, Мэри Смит, соблаговолите сказать мне, что же вы имели в виду, когда говорили то, чего не думаете? Зачем убедили меня отказаться от покупки? Зачем лишили ночного сна?
– Я имела в виду… Ах, мисс Пул, я хотела удивить вас подарком из Парижа и надеялась, что это будет шляпка. Миссис Гордон должна была её выбрать, а мистер Людовик привезти. Полагаю, посылка уже в Англии, только это не шляпка. Я потому убеждала вас не покупать чепец у Джонсона, что сама рассчитывала преподнести вам подобный. – Мисс Пул, несомненно, нашла мои объяснения «путаными», однако ничего не сказала, издав лишь неясный возглас, выражавший замешательство. Я продолжила: – В моём письме к миссис Гордон я просила её подобрать для вас в подарок что-то модное и элегантное. Я, конечно, имела в виду модный и элегантный предмет туалета, но, вероятно, этого не сказала. Я думала о шляпке, ведь Париж славится шляпками…
– Вы добрая девочка, Мэри. – В ту пору мне уже минуло тридцать лет, однако я не возражала против того, чтоб называться девочкою. К тому же в Крэнфорде я, признаться, и вправду чувствовала себя юной, ведь все мои здешние знакомые были много меня старше. – Но если вы чего-то хотите, вам следует говорить об этом прямо. Прямота всегда лучше недомолвок. Стало быть, миссис Гордон приобрела нечто совершенно иного рода? Уж не ботинки ли? Парижские ботинки очень хвалят. Так или иначе, я вам признательна, Мэри, дорогая. Только не стоило вам входить из-за меня в расход.
– Расход невелик, и это не ботинки. Вы позволите мне сходить в лавку и купить тот чепец? Он до того хорош, что я боюсь, как бы кто-нибудь нас не опередил.
– Ни к чему покупать чепец, раз он ко мне не идёт.
– Но он очень идёт к вам! Я ещё не видала шляпки, в которой вы были бы так хороши!
– Мэри, Мэри! Помните ли вы, кто есть отец лжи?[25]
– Но он не мой отец! – воскликнула я и заспешила к дверям, увидав в окне миссис Фитц-Адам, которая направлялась, по всей видимости, в модную лавку. – Слова мои были неправдой, и я беру их назад. Только прошу вас, позвольте мне бежать к Джонсону и купить вам шляпку, ту чудесную шляпку!