«Мятежи, вызываемые брюхом, есть изо всех наихудшие».

Франсис Бэкон. Английский философ. XVI-XVII вв.

«Тот, кто дарует жизнь врагу, пораженному силой, побежденному и ищущему защиты, разве не заслуживает счастья?»

Махабхарата. Книга первая. Древняя Индия. VI в. до н. э.

Магнус сын Олава Святого был серьезным соперником Харальда в борьбе за власть. По многим причинам.

Он начал свой нелегкий поход к власти, как и несколько лет спустя его будущий соперник, из Альдейгьюборга в 1035 году, из того же дома, гостеприимного для норвежцев. К этому времени положение дел в Норвегии резко изменилось. Бонды, сражавшиеся в битве при Стикластадире против Олава конунга за свою свободу, победив, получили в конунги Свейна сына Кнута Могучего и Альфивы. Бонды были рады. Теперь их никто не будет притеснять, навязывать христианство, облагать налогами, требовать в войско конунга молодых парней. Так думали радостные бонды… до первых законов нового повелителя, а, вернее сказать, его матери Альфивы, по сути дела правившей Норвегией из-за малолетства сына.

Альфива, женщина суровая, распоряжалась страной и ее народом как своей собственностью при полном попустительстве и даже поддержке Кнута Датского, уже старого, больного, не решавшегося покидать Англию даже по важным государственным делам. Когда-то бондам не понравилась жесткая политика Олава, пытавшегося крепкой рукой объединить страну. Теперь многие бонды да и другие слои населения поняли, что Кнут Могучий их попросту говоря одурачил, обхитрил, раздувая всеми силами пожар распри, поддерживая словом и делом тех, кто привел страну Норвегию и ее лучших воинов на поле при Стикластадире. Конунг Дании оказался единственным победителем в той битве, хотя его воинов сражалось против Олава совсем мало. Так загребают жар чужими руками хитрые люди. Иногда, правда, таких людей называют почему-то мудрыми.

Так же обманываются доверчивые люди.

Уже через несколько месяцев после прихода к власти Свейна народ Норвегии понял свою ошибку. Она была несмертельной для сильного народа. У сильных народов есть такая черта: ошибаться и, ошибаясь, искать верные решения самых путанных задач. Конечно же, куда проще, легче и безболезненнее учиться на чужих ошибках. Но такое даже в истории самых жизнеспособных народов случалось крайне редко. Хоть бы на своих ошибках поучиться – и то польза превеликая.

Норвежцы ошибку свою поняли. И заговорили они о чудесах Олава, назвали погибшего конунга Святым. В сагах и преданиях приводится много чудес, которые начались сразу же после битвы, когда его кровь излечила рану Турира Собаки, одного из самых непримиримых врагов конунга. Много-много было зафиксировано чудес – нельзя сомневаться в их истинности, нельзя со скептической миной грубого материалиста-наукообраза отвергать все, бережно собранное и сохраненное памятью народа, душою народа, хотя бы потому, что люди не так глупы, как это может показаться на первый взгляд.

И бонды, и простые рыбаки, и богатые купцы, и воины, и знатный люд Норвегии – все прекрасно понимали: чудо свершилось. Главное чудо, которое содеял Олав Святой, свершилось: люди поверили в дело его! Они не стали каяться и принародно бить самих себя в грудь – какие мы нехорошие. Эта манерность – удел других веков и иных стран. Норвежцы были далеки от показной жалости. Они были народом сильным. Они готовились к жестокой борьбе против датчан, захвативших в управлении страной практически все ключевые позиции.