Альбионцы, впрочем, не думали «об особенностях боевых действий в условиях средневекового английского города», некогда им было думать о теории. Они рыцарей гнали по улицам Дургама – до чего приятно бить врага, какая это замечательная работа: убивать рыцарей!

Бой проходил при полном преимуществе штурмующих Дургам. Рыцари отступили к дому епископа, заняли оборону, надеясь и моля Бога, что враг не рискнет осквернить жилище епископа. Англосаксам в то утро некогда было думать. В руках у них горели факелы, освещавшие путь к победе, они полетели огненными птицами в дом епископа.

Рыцари сгорели все до одного. Побоялись они выйти из охваченного огнем, заполненного дымом здания. Побоялись не смерти, а злобы победителей. Почему даже такие сильные люди боятся отвечать за свои поступки? Убивать, насиловать, грабить беззащитных, безоружных они могут. А вот выйти на расправу к тем, чьих родных они еще день назад губили, развлекаясь, не осмелились. Лучше в дыму задохнуться, лучше заживо сгореть, чем выйти на белый свет, на чистый воздух и посмотреть в глаза людям.

Победа «альбионцев» в Дургаме магически подействовала на нормандцев. Несколько чудом уцелевших рыцарей вырвались из города, прискакали, загнав коней, в лагерь подходившей к Дургаму армии. Здесь все уже знали о случившемся. Слух о поражении отряда Роберта Комина пронесся по Альбиону с быстротой штормового ветра, а рассказ «счастливчиков», прорвавшихся к своим, так напутал рыцарей, что мало кто из них спал в ту ночь. Рассказ действительно был страшный!

– Англосаксов было так много, как деревьев в лесу! – говорил, тараща глаза, один из рыцарей, и ему верили.

– Их было больше, чем звезд на небе! – вторил другой, и ему верили.

– Так много не бывает муравьев в муравейнике! – вздыхал третий рыцарь, и ему верили.

Утром огромное войско нормандцев должно было выступить в поход, но военачальники не рискнули отдать приказ строиться в походные колонны: армия была деморализована.

Жители Нортумбрии, а среди них было много данов, воспользовались заминкой в стане врага и отправили послов к королю Свейну. Вильгельм I, в свою очередь, тоже наводил дипломатические мосты с Данией, посылал туда доверенных людей. Король Свейн, три года назад отказался помочь Тости, хотя и выделил ему несколько кораблей. Теперь ситуация изменилась, теперь стало ясно, какую цель преследует на Альбионе Вильгельм Нормандский.

Это не понравилось ни одному монарху. Королю Дании – в первую очередь. В Нортумбрии, в других областях Альбиона данов было немало, и Свейн еще не забыл о Кнуте Датском, еще мечтал об Англии. Помогать нормандцам завоевывать остров он не мог и не хотел.

Осенью 1069 года 240 датских кораблей во главе с братом короля Осборном подошли к Дувру, штурмовали крепость. Нормандцы отбросили противника без особых усилий, еще раз доказали, что Вильгельм I подготовился к сложной войне за Альбион очень хорошо.

Не справившись с Дувром, даны попытались взять Сэндвич – потерпели неудачу; атаковали Норвич – тоже безуспешно, доплыли до залива Гумбера, высадились здесь. Жители прибрежных районов встретили датчан хорошо, собрали ополчение, укрепив там самым армию Осборна. Тот повел союзное войско к Йорку, осадил город. Осада продолжалась семь дней. Нормандцы четко отслеживали действия противника, продуктов у них хватало; казалось, они могли чувствовать себя спокойно. Но рыцари волновались! В чужом городе держать осаду сложно. Нормандцы видели, как смелеют люди на улицах, и страх закрадывался в их души. А страх на выдумки горазд. Кто-то из рыцарей, осматривая глубокий ров перед крепостными стенами, подумал, что йоркцы могут засыпать его обломками своих домов, и доложил об этом своему начальнику.