Вечером мне принес еду на подносе тот самый азиат, скорее всего, филиппинец. Это были лепешки, айран, кусок творога, кофе в кофейнике, сладкое тесто и небольшой кусок вяленной конской колбасы. Одежда моя высохла, я был сыт и начал обдумывать план побега. Но помешал водитель, который, постучав, заглянул ко мне и сообщил, что через десять минут выезжаем.

Когда мы выходили из здания, я услышал, как сидевшие на маленьком кресле двое женщин в парандже сказали: «Тураиф». Было ли это название поселка или чья-то фамилия, я не понял. Мы выехали со двора, провожаемые молчаливым филиппинцем. Через полчаса мы оказались на очень качественном шоссе, скорость движения сильно возросла.

Вообще арабы любят быструю езду, но наша скорость была поистине велика: умудрившись заглянуть через плечо водителя, я увидел цифру «200». Я застегнул ремень, что не укрылось от глаз водителя, в салонное зеркало увидел, как он усмехнулся моим действиям. Умирать от случайной аварии мне не хотелось, его усмешку я пропустил мимо. За примерно три часа езды мы проехали два небольших городка через центр и один объехали слева. Один раз нас остановил полицейский кордон, и я даже еще не решил, крикнуть «на помощь» или нет, как полицейский, направившийся к нашей машине, остановился и махнул рукой «проезжайте».

Когда впереди по курсу я заметил море огней, мы остановились. Это, несомненно, был большой город и, по всей вероятности, меня везли именно туда.

После остановки машины водитель вышел из машины и завязал разговор по телефону. Тем временем Фарух что-то вытащил из бардачка и, открыв мою дверь, натянул мне на голову черный мешок. Затем, несмотря на мое формальное сопротивление, стянул мне руки пластиковой стяжкой.

— Твоя Пальмира уже близко, Зеноби, — он откровенно издевался. Водитель, окончив разговор, сел в машину, с силой захлопнув дверь. Хотя он, молчал недовольство и злость, исходившие от него, повисли в воздухе.

Мы снова тронулись, и меня осенило: Зеноби меня стали называть совсем недавно, значит, у них был сообщник в лагере. Труассо? Или кто-то другой? Мешок был из неплотной ткани, дыханию почти не мешал, но разглядеть что-либо не удавалось. Мешок подтвердил мои догадку, похищение было ради выкупа, похитители не хотели, чтобы я узнал название города, к которому мы направлялись.

По изменению темного фона на более светлый я догадался, что мы въехали в город. Его шум, звуки, сигналы слышались даже через закрытые окна. Мы ехали минут пятнадцать, шум постепенно ослаб. Сделав несколько поворотов, машина остановилась. Хлопнула дверь, водитель отсутствовал минут пять, затем мы снова поехали, но теперь под колесами шуршал или щебень, или какая-то крошка. Затем мы остановились, видимо, окончательно, потому что мотор заглушили. Теперь уже хлопнули две двери, и открылась моя.

Меня потянули из салона довольно аккуратно. В лицо дохнуло теплым воздухом, проникавшим сквозь мешок. Я насчитал двадцать ступенек на подъем, потом мы пошли прямо, свернули налево, прошли довольно далеко, свернули направо, поднялись на этаж, ступенек было уже двадцать четыре, потом снова повернули и наконец остановились. Мне через мешок был виден свет, размытые контуры стен и, немного, пол.