– Почему вы не отвечаете на мой вопрос?!

Передай этого пациента специалисту по мафиозной депрессии.

Почему на кладбище нельзя дышать? Потому что мертвым завидно.

А теперь покажи мне лицензию на спиртное, если спросят, зачем я заходил или для детектора лжи.

Ты лжешь, как я играю на французском рожке.

– Я скажу, что ты хорошо целуешься, но не скажу, куда.

– Ты играешь с моей репутацией.

– Дорогой, мой рот на замке.

– Надеюсь, не навсегда.

Позвони психоаналитику, скажи, что город достанется мормонам.

У смелых людей смелые речи.

Я имел дело с черными, когда ты с крашеной физиономией еще гонялся за зебрами.

– И как вам живется с гангстером под боком?

– Ты серьезно? Самое спокойное место в этом районе.

Музыка – такая штука, которую в руки не возьмешь, как футбольные карточки.

– Вы играете на бирже?

– Не просто играем, мы выигрываем.

Тони, я могу спросить? Если вопрос щекотливый, скажи. Насколько правдив «Крестный отец»?

– По-моему, это плохо.

– А поконкретнее?

– Есть хорошо, а есть плохо. Это – плохо.

– Знаешь, я люблю смотреть на вещи положительно.

– Ты только так говоришь. Чаще смотришь отрицательно.

– Опять разболелась спина.

– После забега на десять метров?

Как ты умеешь сводить жизнь человека к двум-трем словам!

Красивый мальчик. Точно твой?

– Я думаю, за секс не следует наказывать.

– В этом я с тобой согласен, за секс не следует наказывать. Но за разговоры о сексе за завтраком следует наказывать.

– Сейчас девяностые, и родители должны говорить о сексе с детьми.

– Тут ты ошибаешься! Это там девяностые, а в этом доме – пятьдесят четвертый.

– Энтони, посмотри, кто там.

– Я ем.

– Если ты не встанешь, и не посмотришь, кто там, тебе будет нечем есть.

Отвечай мне как Иисусу Христу, если солжешь, твоя мать умрет от рака глаз!

Плохое настроение бывало у многих великих людей: Винстон Черчилль перед завтраком выпивал виски. Наполеон тоже был постоянно не в духе.

Когда я был маленьким, меня интересовало, почему никто не собирает молитвенные карточки. Бейсбольные собирали все. За Хонуса Вагнера платили тысячи баксов, а Иисус Христос был даром никому не нужен.

Я как царь Мидас, только наоборот – все к чему я прикасаюсь превращается в дерьмо.

– Не могу оторвать задницу. Извини за мой французский.

– Ты француз?

– Это такое выражение.

Если бы я себя уважала хоть капельку, я бы давно отрезала тебе член.

– Неужели нельзя подождать, пока мне пришьют ухо?

– Тони, чуть левее, и ты бы со мной не разговаривал.

– А я разве с тобой разговариваю?

– Чего ты хочешь? Перебраться в Юту? Стать мистером и миссис Майк Смит? Продавать индейские сувениры на обочине дороги? Или начать разводить змей?

– Тони, это наш шанс уехать отсюда и начать новую жизнь.

– Ужинать с мормонами и есть безвкусные томаты.

– Возможно, я не пойду на бал.

– Слишком высокого мнения о себе?

– Вы себя нормально чувствуете?

– Я себя чувствую прекрасно. Когда узнаю, кто в меня стрелял, буду чувствовать себя еще лучше.