Мы прогулялись по набережной.
— Ну, давай прощаться. Чувствуй себя всегда хозяином положения и… больше уверенности. Вживайся в свой образ, повторяй в уме свою легенду. Она должна стать твоей жизненной биографией, а не легендой. Жену твою я вскоре увижу. Передам от тебя привет. Расскажу о нашей встрече. Ну, бывай. Ни пуха ни пера.
— К черту, — молвил я дрогнувшим голосом. — Привет жене. Всем нашим товарищам.
Мы распрощались и разошлись в разные стороны. Встреча с Паулем, его спокойная манера держаться вселяли в меня уверенность, помогали преодолеть комплекс раздвоения личности, который я все еще испытывал. Ну вот, теперь пора двигаться дальше.
Вечером на прежнем месте я проставил сигнал отбытия и утренним поездом выехал в Рим, где мне предстояло проставить контрольный сигнал о прибытии и убытии и продолжить путь в Афины в целях доработки легенды по Греции и совершенствования греческого языка.
Неповторимы закаты на Адриатике. Вдали, в туманной дымке синели острова. Судно не спеша прокладывало путь на юго-восток между Италией и Грецией. Взрывы смеха привлекли мое внимание. Подойдя поближе, я увидел группу молодых людей— три парня и две девушки. Один из парней, выше среднего роста, сухощавый, лет за тридцать, второй— черноволосый красивый парень атлетического сложения, очевидно, рассказывал девушкам какие-то смешные истории, третий, полулежа на скамье, мечтательно смотрел на открывавшиеся пейзажи. Судя по произношению и манере поведения, это были американцы.
— Красивые здесь места, не правда ли? — сказал я, обращаясь к лежавшему. — Вон тот остров на горизонте называется Керкира, первый большой остров из группы Ионических островов (маршрут я тщательно изучал еще в Москве по карте и знал, где мы находимся, поскольку сверял маршрут судна по туристскому справочнику, имевшемуся у меня в каюте).
— Да? Вам что, знакомы эти места? — вяло отреагировал американец.
— Да, знакомы. Я здесь бывал еще в детстве, и сейчас мне интересно вновь посетить эти места. А какая здесь рыбалка! А ловля осьминогов! (Это все я почерпнул из того же источника.)
В этот момент проходил по палубе матрос, и я спросил у него что-то по-гречески (я все же два года изучал этот язык в подмосковной разведшколе).
— Так вы из местных? — спросил тот, что постарше, по имени Майк.
— А сами вы из Штатов? — спросил тот, которого звали Фред.
— Нет. Жил когда-то в этих краях.
Поздно вечером девушки ушли спать.
— Вот та, которая повыше, из очень состоятельной семьи, — сказал третий — Джон — со вздохом.
— Ну и что же ты теряешься? — усмехнулся Майк. — Давай мы тебя сосватаем и здесь на этом славном корабле устроим свадьбу.
— Да куда ему, — сказал Фред, — он ведь у нас актер кино и от одной съемки до другой еле сводит концы с концами.
— Вот он и получит шанс поправить свое финансовое положение.
— Лицо ваше мне знакомо. Ведь, если не ошибаюсь, вы в ковбойских фильмах снимаетесь? — спросил я.
— Да, в основном в ковбойских, — сказал Джон с тенью смущения. — А что, приходилось меня видеть в фильмах?
— Ну как же! Видел, и не раз. — Я просмотрел немало вестернов (за шесть месяцев в Египте я в целях совершенствования английского языка посмотрел десятки американских фильмов, среди которых было много ковбойских, о покорении Дикого Запада и войне с индейцами).