Михаил развернул активную деятельность. На городской площади, где торг был, выступил с пламенной речью. Парней своих по улицам пустил как глашатаев. Выкрикали против поляков да самозванца идти. Про царя благоразумно молчали, не жаловали Шуйского в городе. Под поляками и Тушинским вором натерпелись, и желающие поквитаться нашлись. Набралось две сотни. Некоторые со своим оружием, вроде сулицы или рогатины, даже с мечами дедовыми были. На некоторых шлемы стальные, и только на единицах кольчуги.
Пришлось Михаилу в мешочек с царским серебром руку запускать, покупать для ополчения сабли, пики, боевые топоры, шлемы у местных оружейников. Все расходы старательно записывал, а ещё список ополченцев подробный. При любой власти казна государева отчёт потребует за каждый грош. Большая часть ополченцев ратному делу не обучена, а боевой опыт имеют десятка три. Их десятниками назначил, а своих парней сотниками. Командиры из них никакие, раньше только приказы исполняли, но Михаилу верны были, уверен был – не подведут в трудный момент, не перейдут на сторону врага, как бывало, и не раз, взять тех же наёмников иноземных или Прокопия Ляпунова.
После нескольких дней, пока войско Алябьева пополняло запасы провизии и отдыхало, рать вышла из Мурома на Владимирский шлях. Стрельцы числом семь сотен под командованием стрелецкого головы Я. С. Прокудина, две сотни казаков под водительством Б. А. Износкова, а также дворяне с дружинами – Ф. В. Асвошев и И. Д. Волховский, за ними ополчение муромское во главе с Михаилом. К концу марта подошли к Владимиру, куда уже подошёл князь Шереметев. В городе пять сотен польской пехоты, что Сапега прислал, да несколько сот тушинских воров.
Через лазутчиков Алябьев и Шереметев связались с «владимирскими мужиками», как называли недовольных бесчинствами поляков и разбойников «царика». За оружие жители взялись 27 марта, убили тушинского воеводу Вельяминова да многих воинов самозванца живота лишили. А снаружи города войска Алябьева и Шереметева город штурмуют, поляки обороной заняты. Жители ухитрились одни из городских ворот открыть. Войска, верные царю, в город ворвались. Сеча пошла на городских улицах. Немногие уцелевшие из числа тушинских воров и поляки отступили в близкий Суздаль, где Сапега начал собирать силы, надеясь Владимир отбить. А город пал за один день. К Сапеге пришёл на помощь пан Лисовский с тремя тысячами донских казаков и тремя ротами литовских гусар.
Шереметев основал во Владимире свою ставку, тоже собирал войско. Из многих сёл и городов русских шли во Владимир ратники и простой люд. Не за царя сражаться, а против иноземцев и своих смутьянов.
Владимир близок к Москве, и нахождение там подвластных царю войск угрожает полякам, осадившим Троице-Сергиеву лавру.
Ополчение Михаила как не имевшее служилых людей входило в город последним и потерь не имело. А вот стрельцы и казаки, рубившиеся с поляками, потери имели. Поляки – не холопы самозванца, вооружены, обучены, опытны и дисциплинированны. А бывшие холопы, что в войске Тушинского вора, что в ополчении царском, имели своё понятие о дисциплине. Если при атаке встречали обоз с трофеями, бросались грабить, а не воевать.