— А по тебе и не скажешь, что ты дорожишь этой беременностью… — я взглянул на бардачок, и уже было потянулся за сигаретами, но одернул себя, вспомнив, что в машине сейчас находилась беременная женщина, а по совместительству, пока еще и моя жена.

Подняв глаза, я взглянул на окна квартиры, в которой остались Ульяна и Марк. Я понимал, что ни при каких обстоятельствах нельзя сейчас вскрывать правду кто именно был мамой моего сына, о котором Алла только что узнала. Немного позднее я обязательно с ней поговорю, но не сейчас. Не хватало, чтобы мы поехали после таких новостей в роддом.

Я набрал Арсения и попросил его подъехать к квартире Ульяны. Он пообещал, что будет скоро и я закончил вызов.

— Что? Даже сам не можешь меня отвезти? Так торопишься к новой семье? Хорошо, конечно, ты устроился… Сын уже взрослый и нянчиться с ним не нужно!

— Алла, я уже сказал тебе, что между нами в отношениях поставлена точка. Я не отказываюсь от ребенка, который скоро родится, но я больше так не могу. Ты ведь не любишь никого кроме себя. Ты даже этого ребенка не любишь, потому что врач строго настрого запретил тебе всякие перемещения, а ты не успела выйти из больницы, как помчалась к маме, а теперь прилетела обратно в Москву и выслеживаешь меня на такси… Что в твоей голове творится? — недоумевал я.

Может ее следовало показать психологу? Потому как гормональными всплесками тут уже и не пахло.

— У меня семья рушится, а я должна сидеть в ссылке под боком у мамы, пока ты тут по любовницам ездишь? Сколько еще у тебя детей о каких я не знаю? — я покачал головой и ощутил тупую пульсацию в затылке от этого разговора, который начинал меня уже утомлять.

— Я ничего не знал об этом ребенке, — спокойно повторил я. — Он родился уже после того как мы поженились, а с его матерью мы встретились незадолго до нашей с тобой встречи. Поэтому твои обвинения беспочвенны. В браке я тебе не изменял. И сейчас ушел из семьи вовсе не потому что встретил другую, а потому что не приемлю ложь и лицемерие, какими ты пропитана насквозь! Удивительно, как я раньше этого не замечал?

— Ты многого не замечал, Сережа! — в сердцах проговорила она. — Лицемерие и ложь? А ты чем занимался все эти пять лет? Давал мне деньги и откупался от меня, лишь бы не трогала тебя? — на секунду в ее глазах промелькнула горечь и боль.

— Алла, неужели ты думала, что я ничего и никогда не узнаю? Да, ты очень аккуратно себя вела, и прокололась лишь в том, что сменила недавно врача. Ты убила своего ребенка… Вышла за меня замуж и устроила это шоу с выкидышем? Мне покоя не дают эти мысли… Неужели ты настолько цинична? — я хотел знать правду и имел на то полное право.

— Я цинична? Да это ты бесчувственное чудовище, понятно? — повысила голос Алла. — Ненавижу тебя! — ее лицо вдруг ожесточилось, она накинулась на меня, и начала бить кулаками.

Я схватил ее за запястья и крепко их сжал.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Успокойся, — твердо проговорил я. — Прекрати эту истерику. Хватит. Как далеко ты собираешься зайти в этой лжи? Алла, остановись! Ты ведь не чувствуешь ничего кроме желания быть незаменимой. Тебе плевать давно на меня, мои чувства и желания. Наш брак распался. Найди в себе мужества принять этот факт. У меня мысли никогда не возникало, что ты можешь быть такой двуличной. Ты убила здорового ребенка лишь за тем, чтобы выйти за меня? — снова спросил я. — Это так? — я сильнее сжал ее запястье и смотрел в побелевшее лицо, которое в эту секунду было красноречивее любых сказанных слов.