Внезапно я ощутила, как мое хрупкое тело заключили в объятия. Сергей крепко прижал меня к себе. Это продлилось недолго, всего несколько секунд, но я и в самом деле как-будто пришла в себя: бешеное сердцебиение утихло, а ко мне вернулось самообладание.

— Успокоилась? А теперь давай вернемся к столу и серьезно поговорим. Хватит от меня бегать, — негромко произнес он. — Мы вместе найдем выход из сложившейся ситуации. Ради Марка и его благополучия тебе придется взять себя в руки, — я смотрела на него, не мигая, чтобы на глаза вновь не навернулись предательские слезы.

Сергей прав. Ради Марка и его дальнейшего благополучия нельзя опускать рук. Ведь раньше же я как-то со всем справлялась одна. А теперь, когда правда открылась, по идее, мне должно было стать легче, только это почему-то было совсем не так.

— Идем? — он окинул взглядом мои дрожащие губы и я кивнула.

Ульяна

Мы вернулись за стол, я старалась не смотреть в лицо и глаза Сергею, по-прежнему чувствуя себя растерянной. Я понимала, что он ощущал себя не лучше, но вида в отличие от меня не показывал. Он не раскидывался упреками и пытался со мной говорить. И даже успокоить.

— Когда у вас самолет?

Он подозвал официанта и попросил меню, снова закурил и поглядел на меня.

— Через три, то есть, уже два дня… — ответила я, смотря на его руки, не желая встречаться с его глазами.

— Личной жизни, как я понимаю, в Америке у тебя нет? — продолжил он допрос, я была уверена, что он не спускал с меня глаз.

Официант положил передо мной раскрытое меню. Ровные строчки прыгали у меня перед глазами. Я попросила стакан воды и, захлопнув папку в кожаном переплете, подняла глаза к лицу Сергея.

— Нет, — покачала головой.

— Вот и хорошо. Потому что никто и никуда не полетит, — у меня сердце сжалось от этих слов и твёрдого тона мужчины.

Сергей точно не будет растрачивать свое время на пустую болтовню. Однако, к такому повороту событий я была не готова. Да, в Америке меня совершенно ничего не держало. Только оставаться и терпеть упреки семьи, что я увожу мужа сестры из семьи в мои планы никак не входило.

— Я долго был в стороне, а теперь не буду. Да, ложь я не приемлю. Но я понимаю твои метания, страхи и неуверенность. Вижу, что ты запуталась. Я не собираюсь забирать ребёнка, диктовать свои условия и как-то давить на тебя. Думаю, когда ты успокоишься и немного подумаешь о моих словах, то поймешь, что я предлагаю вполне правильные вещи: ребёнок должен знать своего отца.

Телефон Сергея ожил, он взял его в руки и его лицо сильно нахмурилось. Он ответил на звонок, продолжая смотреть на меня.

— Когда это случилось? А почему вы сообщаете только сейчас? — Сергей зажал переносицу двумя пальцами и шумно выдохнул.

Бросил телефон на стол и сидел так какое-то время. Неужели звонили из клиники и неприятные новости были связаны с Аллой?

— Все в порядке? — тихо спросила я.

— Отцу стало хуже, он последнее время прикован к постели. Я должен ехать. Завтра после полудня я займусь поиском квартиры для тебя и сына. Буду помогать вам финансово. Я хочу познакомиться с Марком… — имя сына он произнес несколько тише, но мое сердце наполнилось странным трепетом.