– Это ничем не прикрытая ложь! Какие у вас доказательства? Видимо, Клим Пантелеевич, вам не дает покоя слава покойного беллетриста Крестовского, – вставая, затрясся от негодования библиотекарь.

– Извольте сесть! – рявкнул Поляничко, и тот неохотно повиновался.

– А доказательств, Ксаверий Нифонтонович, хоть отбавляй, – присяжный поверенный открыл саквояж и выложил на стол книгу. На обложке виднелось название: «Анатомия ланцетника»; в качестве автора был указан Мавилло В.П. – Вот, соблаговолите убедиться – это такая же книга, как та, что вы уничтожили, считая, что еще один такой экземпляр мне никогда в Ставрополе не отыскать. Вот потому-то вы совершенно спокойно – и не без гордости за себя – принесли мне «Примитивных морских животных» Амфиокса К.Н. Однако я отыскал труд Мавилло в Одессе. Он в точности соответствует тексту лежащей перед вами книги. Обратите внимание, – адвокат раскрыл монографию, – здесь имеется титульный лист, на котором значится иное название и другой автор. Но и это еще не все, – он подошел к двери и кого-то пригласил.

Из темноты в залу шагнул старик, по виду еврей.

– Вы узнаете этого человека? – осведомился у него Ардашев.

Незнакомец водрузил на нос очки и, подойдя вплотную к библиотекарю, воскликнул:

– Боже ж мой! Господь тому свидетель! Этот уважаемый господин попросил меня переделать будильник в игрушку-сюрприз для какой-то дамочки. По его просьбе я усилил пружину и заострил молоточек. И он – мое ему почтение! – рассчитался по-царски. Но, если бы я знал, что этот тип столь опасен, я бы никогда – уж поверьте старому Соломону! – не взялся бы за эту работу…

– Благодарю вас, – прервал его Поляничко. – Подождите за дверью.

– Хорошо-хорошо, – закивал тот и засеменил к выходу, не переставая оправдываться.

– В заключение замечу, что вы, – присяжный поверенный окинул Коркина холодным взглядом, – с самого начала предусмотрели почти все: и замок сменили на чердачном люке соседнего дома, и отпечатков пальцев нигде не оставили, и даже шторы перед выстрелом демонстративно задернули, чтобы не только отвести от себя всякое подозрение, но и скрыть место выстрела, поскольку пороховой дым от старой винтовки на чердаке был бы сразу заметен. Не найди мы орудие преступления, то после отъезда полиции его и след простыл бы, а скромный письмоводитель отправился бы на каторгу. Именно так все могло бы и случиться, но вас подвело банальное тщеславие. Вместо того, чтобы уничтожить книгу Амфиокса, вы не только оставили ее в библиотеке, но и завели на нее карточку, подведя своеобразную итоговую черту. Как вы и мечтали, правда восторжествовала, но именно она и помогла мне выйти на ваш след.

Коркин снял очки и опустил голову. Он молчал. В зале воцарилась тишина. А где-то далеко, за зашторенными окнами, раздавался звонкий женский смех и слышался стук проезжающих по мостовой ландо. Там текла другая, уже недоступная для него жизнь.

По городу гулял северный ветер. Он гонял по улицам кучи сухой листвы и стучался в стекла незакрытых ставнями окон. Керосиновые фонари, как свечки в темной церкви, освещали не более сажени вокруг. Холод, точно полевая мышь, прокрадывался в жилища, пытаясь выстудить передние и проникнуть в кухни, а потом, если повезет, добраться и до спален. Но в доме присяжного поверенного Ардашева ему делать было нечего.