Он снова полез в сейф, вытащил оттуда футляр из черного дерева и поставил его передо мной. Негромко щелкнув, крышка откинулась, и моему взору предстал великолепный браслет в виде змеи из белого металла удивительно тонкой работы. Он был прост, но, вместе с тем, совершенен.
Мужчина застегнул его на моей руке:
– Гальская платина, я по случаю выторговал его у одного гнома, находившегося в отчаянном финансовом положении. Обычно, они не продают такие вещи. Возраст браслета, по самым приблизительным оценкам, не менее полутора тысяч лет. Я уже отчаялся продать его. Редко кто знает толк в таких вещах. Обратите внимание на качество работы, а застежка! Полюбуйтесь, молодой господин, и ответьте старику, кто сейчас сможет изготовить такое чудо?
Сняв браслет с руки, я осмотрел его повнимательнее. Он мне определенно нравился все больше и больше. Я понял, какую бы сумму мне ни назвали, без этого браслета я отсюда не уйду.
– Назовите цену, я не стану торговаться.
Мой взгляд не мог оторваться от переливов змеиной чешуи. Казалось, она сейчас выскользнет из руки, сверкнув своими зелеными глазками-изумрудами, и навсегда уползет в какую– нибудь щель.
Торговец неуверенно произнес, как будто еще не был до конца убежден в моей способности по достоинству оценить это чудо ювелирного искусства:
– Если сумма в тысячу золотых не будет для вас обременительной – забирайте его.
Я снова протянул ему кредитку.
Расстались мы тепло, я напомнил хозяину лавки насчет обещанного вина, он заверил, что сегодня вечером ящик доставят в гостиницу.
Выйдя на свежий воздух, я заметил, что утренняя суматоха поутихла. Солнце стояло в зените и палило нещадно. Двери большинства торговых заведений закрыты. Улицы опустели. По всему было видно, что покупатели и продавцы, гонимые полуденным зноем, решили провести эти жаркие дневные часы в более комфортабельных условиях. Желудок подсказывал, что пора посетить какое-нибудь заведение, где усталого путника пригреют, точнее, охладят и спасут от голодной смерти.
Я находился уже метрах в двадцати от ворот рынка, когда у одной из лавочек увидел толпу народа, состоявшую, в основном, из людей. Были здесь с десяток гоблинов, несколько лесных эльфов и еще каких-то субъектов высокого роста, с широченными плечищами и физиономиями, изрезанными морщинами, создавалось впечатление, что на их лицах вовсе не кожа, а древесная кора.
«Кажется, тролли?» – само собой пришло в голову. Во всяком случае, здорово похожи на тех с телевизионного процесса об изнасиловании несовершеннолетней троллихи.
В центре плотного круга, образованного толпой, происходило что-то интересное. Из-за спин зевак невозможно было ничего увидеть, и я, с трудом раздвигая галдящий люд, стал протискиваться через толпу, чтобы посмотреть, что же все-таки явилось причиной всеобщего ажиотажа.
Когда мне удалось пробраться в первые ряды зрителей, взору предстала неприглядная картина. Здоровенный детина выше двух метров росту и с горой мышц, словно у Шварценеггера, дубасил пудовыми кулаками и пинал ногами молодого тролля. Корявый даже не делал попыток ответить ударом на удар, он извивался на земле, уходил от могучих ударов гиганта, прикрывая руками лицо и грудь.