- Куда вы идете, мистер Месман?

- Иду искать Эллена. Я думаю, он должен быть на берегу. Кто-нибудь о нем знает?

Никто из присутствующих не знал. И мистер Месман вышел на "фронт" навести справки.

Другая часть города, часть, прилегающая к церкви и форту, получила информацию иным путем. Прежде всего ей предстал сам Джеспер, шагавший с такой быстротой, словно за ним гнались. И действительно какой-то китаец, по-видимому лодочник, следовал за ним по пятам тем же стремительным шагом. Поравнявшись с "Апельсинным домом", Джеспер неожиданно повернулся и вошел, или, вернее, влетел туда, перепугав Гомеца, управляющего гостиницы. Но китаец, поднявший за дверью непристойный шум, немедленно привлек внимание Гомеца. Его жалоба заключалась в том, что белый человек, которого он доставил с канонерки на берег, не уплатил ему за проезд. Он преследовал его до гостиницы всю дорогу, требуя платы. Но белый человек не обращал ни малейшего внимания на его справедливое требование. Гомец успокоил кули, вручив ему несколько медяков, а затем пошел разыскивать Джеспера, которого знал очень хорошо.

Он нашел его неподвижно стоящим у круглого столика. В другом конце веранды сидело несколько человек; они прервали разговор и молча глядели на него. Два бильярдных игрока, с киями в руках, подошли к дверям бильярдной и тоже уставились на него.

Когда Гомец приблизился к нему, Джеспер поднял руку, указывая на свое горло. Гомец заметил, что его белый костюм запачкан, затем заглянул ему в лицо и побежал заказывать напиток. По-видимому, Джеспер его потребовал.

Немыслимо угадать, куда он хотел пойти - с какой целью - или, быть может, только воображал, что куда-то идет, - но внезапное побуждение или вид знакомого места заставил его войти в "Апельсинный дом". Он слегка опирался концами пальцев о круглый столик. На веранде находились два человека, которых он хорошо знал лично, но глаза его блуждали, как будто он искал пути к бегству, и когда взгляд его скользил по этим людям, он их не узнавал. Они, в свою очередь, смотрели на него, не веря своим глазам. Лицо его не было искажено. Нет, оно было неподвижное, застывшее. Но выражение делало его неузнаваемым. Может ли быть, что это он? - с ужасом думали они.

В голове был дикий хаос всевозможных мыслей. Совершенно отчетливых и ясных. Именно эта ясность и была так ужасна в связи с полной невозможностью остановиться на какой-нибудь одной из них. Он говорил себе, а быть может, им, этим мыслям: "Спокойней, спокойней". Перед ним появился китайчонок со стаканом на подносе. Он залпом выпил стакан и выбежал вон. С его уходом рассеялось недоумение, сковавшее зрителей. Один из них вскочил и бросился в тот конец веранды, откуда была видна почти вся дорога. В тот самый момент, когда Джеспер, выйдя из дверей "Апельсинного дома", проходил мимо него внизу, по улице, он возбужденно крикнул остальным:

- Это действительно был Эллен! Но где его бриг?

Джеспер с удивительной отчетливостью расслышал эти слова. Небеса звенели ими, словно призывая его к ответу, ибо это были те самые слова, какие сказала бы Фрейя. Это был уничтожающий вопрос, - он пронзил его сознание, как молния. И внезапно ночь окутала хаос его мыслей. Он не замедлил шагов. Он сделал в темноте еще три шага. Потом упал.