– Боже мой! Какое несчастье! Тебе очень больно? Две слезинки покатились по ее щекам, но она решительно помотала головой:

– Я сама виновата.

Кассандра и виконт расстроились.

– Мы должны вернуться домой, – сказала Кассандра. – Надо уложить тебя в постель, Пейшенс, и позвать доктора. У нее перелом. Роб?

– Нет, вывих. Надеюсь, что вывих.

«У виконта Роксли такие выразительные глаза», – подумала Пейшенс, мельком взглянув на него, и вскрикнула, как только Робин коснулся самого болезненного места на ее лодыжке. Девушка готова была поклясться: виконт понял, что она не притворяется.

– Я отнесу вас домой, мисс Гиббоне, – тихо промолвил он. – Мне жаль, что так получилось. Клянусь жизнью!

Услышав это, Робин ощетинился:

– Уж это предоставьте мне. Черт побери, я сам во всем виноват! Я предложил Пейшенс пойти со мной, и я же помогал ей спускаться. Дьявольщина!

«Нет, никогда, – мысленно пообещала себе Пейшенс, – никогда и никого я больше не буду обманывать! И Робина в первую очередь».

– Нет, это моя вина, – возразила она. – Я смотрела по сторонам, а не под ноги. – Но вам незачем возвращаться. Мне не хотелось бы лишать вас такой замечательной прогулки. Это твой день, Касс. Ты собиралась показать милорду самый прелестный уголок в парке и должна выполнить свое обещание. Прошу тебя. Пожалуйста!

Оба они – и виконт, и Кассандра, – начали возражать (вполне искренне, Пейшенс была в этом уверена). Робин – к его чести и к величайшему смущению Пейшенс – не сказал ни слова против. Похоже, в этот момент он думал о ней, а не о том, чтобы следить за Кассандрой.

– Я вполне могу идти, – сказала Пейшенс, наконец убедив их в том, что будет крайне смущена, если все они вернутся домой. – Не надо нести меня, Робин. Я тяжелая.

Но, попытавшись встать, она не успела сделать и шагу, как снова споткнулась и непременно упала бы, если бы Робин не поддержал ее, обняв за талию. Пейшенс уткнулась ему в плечо и заплакала. Не от боли – она заслужила боль, – но от того, что сделала. Ее план удался. Кассандра и виконт продолжили спуск к водоему. Робин и не догадывается, что она нарочно подвернула ногу.

«Какой он сильный», – подумала Пейшенс, когда он легко подхватил ее на руки и понес вверх по склону холма. Девушка обвила шею Робина и склонила голову на его плечо. Какой он мужественный и сильный! Если бы ей не было так стыдно за свой поступок, если бы от боли в лодыжке не потемнело в глазах, Пейшенс затрепетала бы от счастья и смущения, впервые оказавшись в его объятиях.

– Бедная моя Пейшенс, – прошептал Робин. – Бедняжка моя!

– Я сама виновата. Робин, тебе, наверное, тяжело меня нести?

– Тише, тише, – промолвил он с такой нежностью в голосе, что Пейшенс едва не зарыдала. – Тише.

«Надо было вернуться домой вместе с Пейшенс, – думала Кассандра, спускаясь по холму вместе с виконтом Роксли. – Но если бы я так поступила, Пейшенс наверняка чувствовала бы себя неловко и считала, что испортила всем прогулку. Кроме того, чем я помогла бы кузине? Робин сам отнесет ее домой и пошлет за доктором. А дома вокруг нее засуетятся Алтея и Беатрис, да еще примчится и Матильда».