— Заткнись, — рявкнул на него Йозеф. — Без тебя разберёмся.

И тут со стороны заросшего кладбища, что находилось за святилищем, послышался уже знакомый мне вой.

— Они здесь! — взвизгнул большеносый малый. — Йозя, надо уходить, они сожрут нас!

— Заткнись! — снова гаркнул предводитель. — Бежим!

— Что с ним делать? — спросил белобрысый.

— Так, слушай сюда, юноша, — обратился ко мне старик, — поможешь нам, мы поможем тебе. Лады? А теперь хорош тут сопли жевать. Валим отсюда.

Мы потрусили прочь от святилища. Позади раздавались вой и крики — то ли звериные, то ли человеческие. От этих воплей в жилах стыла кровь. И я готов был поклясться, что не у меня одного.

— Надо спрятаться, переждать, — предложил старик. — Они учуяли нас, скоро нагонят.

— Мужики, ищем укрытие! — крикнул Йозеф. — Проверяем дома!

Теперь мы по пути дёргали все дверные ручки, что встречались на пути. Открытых не находилось.

— Сюда! — Йозеф остановился рядом с двухэтажным домом с потрескавшейся штукатуркой. Окна первого этажа находились достаточно низко, чтобы можно было забраться. У двери стоял большой пустой цветочный горшок.

Йозеф и белобрысый подтащили горшок к окну, а затем путеводчик разбил набалдашником пистолетной рукояти стекло, просунул руку внутрь и открыл раму. Вскоре мы оказались в доме, после чего подтащили к окну стол и перевернули на бок, чтобы он закрыл половину проёма. Подпёрли его тяжеленной чугунной плитой, которую вчетвером еле сдвинули.

Поднялись на второй этаж. Тут оказались спальня и комната со столом. Люди расселись кто на стулья, кто на полу. Йозеф встал рядом с окном так, чтобы из-за занавесок видеть происходящее на улице. Пищаль он держал в руках. Мою фузею прислонил к стене. Белобрысый указал мне на угол, чтоб я туда садился, а сам придвинул табурет и устроился напротив, уставив мне в лицо мушкетон, и это меня заставляло нервничать, поскольку курок был взведён.

— Страшно, — бормотал большеносый малый придурковатого вида, — я тут на ночь не останусь. Нельзя тут на ночь оставаться.

Парень выглядел напуганным, он вращал глазами и то и дело косился на окно. Остальные мужики были молчаливы и угрюмы.

— Замолкни уже, Прошка, — шикнул на него Йозеф. — Я тебя взял сюда, штоб ты нюни разводил? Первый раз что ли? Никто не останется на ночь.

— Может это… хватит меня в меня стволом тыкать? — просил я. — Сами же хотите, чтоб я помогал вам.

— Ага, а ты на нас чары свои напустишь, — хмыкнул белобрысый.

— Хотел бы, напустил бы уже давно, так не считаешь? — попытался я воззвать к рассудку.

Старик сидел за столом, его пищаль была прислонена к краю столешницы.

— Оставь его, — проговорил он и обратился ко мне. — Не серчай шибко. Мы все тут на взводе. Сам видишь, что творится. Поможешь нам, мы поможем тебе. Сколько ночей ты здесь провёл? Ты спал вообще?

— Две ночи, — ответил я. — Естественно, спал, как иначе-то? Последнюю ночь, правда, в лесу пришлось заночевать. Там толком не получилось. Слушайте, может, и оружие моё тогда вернёте? Я что, с пустыми руками помогать вам буду?

— Мору же ты убил с пустыми руками? — посмотрел на меня Йозеф. — Ну вот.