Помню, как в Новолакском районе Дагестана авиация накрыла позиции чеченских боевиков и в сопровождении офицеров нас повезли показать результаты операции. Убитых басаевцев я насчитал больше двадцати, говорили, что их там было до полусотни. Что меня удивило: боевики окопались на совершенно голой возвышенности в десятке километров от районного центра. Кругом ничего, голое поле. Разнести в клочья такую позицию – два-три захода пары «вертушек».

Я был в Дагестане, когда под натиском федеральных войск и дагестанских ополченцев разрозненные группы басаевцев пытались убежать обратно в Чечню. В нескольких разных селах разговаривал со многими дагестанцами, ночевал у них дома, видел, как они относятся к происходящему: без преувеличения – Дагестан ополчился против вторжения на свою землю группировки Басаева и Хаттаба. И если бы это было не так, неизвестно, где бы сегодня был Кавказ и что происходило бы с Россией.

Итак, к 1999 году журналисты уже не симпатизировали чеченцам. Ни одно, даже самое радикальное издание не осмелилось бы выступить против ввода войск в Чечню и уж тем более призывать граждан расклеивать у своих подъездов антивоенные вкладыши, специально выпущенные пацифистским номером издания. Так в конце 1994 года отреагировала на ввод войск в Чечню одна широко известная центральная российская газета. Общественное мнение покорно согласилось с властью в том, что необходимо навести наконец порядок в Чечне и заодно взять реванш за позорный уход оттуда в 1996 году. Остальное должны были сделать уже не в пример первой кампании более слаженные и напористые действия федеральной группировки вооруженных сил.

Журналисты теперь стали более покладистыми и чтобы они совсем уже не занимались самодеятельностью, как в 1994–1996 годах, в январе 2000-го был создан единый информационный центр, который возглавил помощник Президента России Владимира Путина по информационно-аналитической работе Сергей Ястржембский. Главные направления работы: информационное обеспечение контртеррористической операции в Чечне, вопросы взаимодействия со СМИ.

Аппарат помощника президента Сергея Ястржембского старательно наладил работу журналистов в зоне контртеррористической операции, и уже ни один журналист не мог свободно работать в Чечне. Да зачастую и не хотел. Редакции, желающие отправить туда в командировку своих корреспондентов, заранее подавали заявку в Информцентр. Когда сформировывалась группа, все садились в автобус, организованно вылетали на место, базировались, где положено, на так называемый сбор информации выезжали группой в сопровождении бойцов и бэтээра. Так и я выезжал и, в общем, чувствовал себя в безопасности, тут уж вряд ли кто осмелился бы похитить нас. Два бойца при полном вооружении ни на шаг не отходили от нашей съемочной группы. Но в одну из таких поездок мне удалось на минутку, хоть и без оператора с камерой, вырваться все же из-под плотной опеки. Тогда в толпе чеченцев я впервые услышал историю о том, как на окраине Грозного свои же расстреляли колонну сергиевопосадских омоновцев. Я не поверил этому, подумал, чеченцы пытаются прикрыть своих боевиков. Но это оказалось правдой, которую военные тогда пытались скрыть…