— О близких, семье… — парень улыбнулся: — О любимой девушке.

— В яблочко! — возликовала я. — Парень молодой, красивый, явно следил за собой. У такого должна быть возлюбленная. А теперь, мой дорогой друг, ответь: зачем в последнюю секунду жизни надо выбрасывать кулон, подаренный любимой?

Ру отобрал вещ док и покрутил в пальцах:

— Но почему ты решила, что он его нарочно выкинул?

— Мужчина носил его под рубашками, ближе к телу. — Руслан нахмурил брови, и пришлось пояснять: — Задняя стенка медальона окислилась от постоянного контакта с кожей. Да и не станет мужчина открыто ходить с женской цацкой, пусть даже и подаренной любимой. Обрати внимание, шнурок целый. Какие выводы делаем, коллега?

— Не о любимой были его мысли, — улыбнулся Ру.

— Как раз таки о любимой, — усмехнулась я. — Именно поэтому он зажал листок покупок, а кулон отшвырнул подальше.

— И зачем столько сложностей?

Я отобрала кулон и нажала скрытую пружину. Точно такие продавали на ярмарке два или три года назад. Помню потому что у Натки на тумбочке точно такой же валяется.

Тихий щелчок и мне на руку упало содержимое.

Мы склонили головы и принялись разглядывать находку:

— Светлая Богиня, да это же агатин! — присвистнул парень и сорвался к переговорной панели.

Шеф будет доволен…

После возвращения из управления, я переоделась и, закинув рюкзак в комнату, побежала в спорт зал. В руках был пропуск, на лице блуждала счастливая улыбка, а в груди расцветало чувство полета.

Ворвавшись в зал, я с нетерпением скинула обувь, стянула штаны, оставаясь в широкой тунике до средины бедра. Оттолкнувшись, пробежала по пружинящему под моими ногами полу, прыгнула вперед, уходя в сальто.

Кувырок, резкий скачок и быстрое вращение вокруг оси, но тут же спохватившись, начинаю прислушиваться к телу, как учил Крестный.

«Я невсебенно крепкий, — заорал восстановившийся позвоночник. — Давай еще».

На миг замерев, осторожно встаю на руки и пытаюсь сделать то, что проделывалась Эми на разминке утром. Туника неприятно задралась, закрыв голову.

Тихонько ругнувшись, возвращаюсь на ноги и порывисто сбрасываю только мешающую ткань. А чего собственно стесняться? В зал кроме меня никому пропуск не дают. Да и жарковато что-то…

Поправив короткие трусики, новый хит от компании «Сбежавшая невеста» (Мари называла его шортами) и не менее короткий топик, я раскинула руки и побежала вперед.

Хотелось летать! Взмыть, оторваться от земли и навсегда забыть о всех проблемах. Прыгнув на трамплине, переворачиваюсь, одновременно перелетая пару метров, и специально приземляюсь на плечо, чтобы перекатиться и вновь вскочить.

«Учись вставать, несмотря ни на что!» — повторял крестный, раз за разом отправляя меня в непродолжительный полет на маты.

И как раз этот урок, я запомнила лучше всего!

Разбежавшись, прыгаю в шпагат, встаю на левую ногу и кружусь. Светлая Богиня, как же хорошо!

Тишину взорвали редкие аплодисменты.

Сначала я повернула голову, встретилась взглядом с немигающим напряженным взглядом парня, вздрогнула от неожиданности и только потом смутилась.

— Ай! — взвизгнула я, стараясь прикрыть растопыренными пальцами сразу все оголенные части тела, а потом резко сорвалась с места, подобрала отброшенную тунику и прикрылась.